Страшилка

Это случилось с моей кузиной. Далее пишет она сама:

Я хочу сказать Вам что-то важное. Пожалуйста, прочтите мою историю. Я помню свою смерть. Мне было 17 лет, когда это случилось. Я любила сидеть на крыше одна, нет, я не была неформалом или кем-то в этом роде. Просто я любила смотреть на этот городок свысока. Вот и в тот раз я была одна на крыше. Я подошла к краю, чтоб полюбоваться вечерним городом. Тогда в 2001 году эта 16-этажка была самым высоким местом городка. Это сейчас тут строят дома и побольше, намного больше. Так вот, подошла я к краю, вдохнула воздуха полную грудь и почувствовала сильный толчок в спину, причем явно чувствовала человечьи руки и пальцы. Полет. Этот полет я не забуду никогда. Вся моя никчемная жизнь пронеслась перед глазами. Хотя, какой это полет? Падение... Удар. Я упала на какую-то припаркованную тачку. О, Боги, как было больно!!! Ощущение, что сломались все кости! Я думала, что сильнее боли не бывает. Хотя нет, это была не самая сильная боль, которую я могла чувствовать. Предел боли был тогда, когда я сползла с этой несчастной машины на асфальт. Вот тогда было больнее некуда. Боль жгла меня изнутри, жгла меня снаружи, боль была везде, в каждой клеточке моего бренного тела. Вдруг все прекратилось, я встала, и... "Твою мать!!! Что за фигня?! Я прозрачная?". О, да. Начинался новый период моей жизни или смерти, как кто понимает.

Я видела себя, точнее свое тело, но не чувствовала его. Я лежала распластанной на асфальте, вокруг меня уже собралась толпа, кто-то из женщин завизжал, другие бабы это подхватили. Ор, шум, гам. Милиционер, который оказался рядом, отгонял от меня любопытных и все время повторял одно слово: "Суицид! Да, да, это, наверно, суицид!".

Вечер. Девушка сидела в кресле и читала журнал. Неожиданно она с ненавистью откинула журнал в сторону.
- Ну почему они все такие красивые? - сказала девушка, чуть не плача. - Почему их все любят только за красоту? У людей же есть ещё много достоинств! Доброта, например... Я бы душу Дьяволу продала ради того, что бы стать такой же красивой, как и они! - закричала девушка. Сейчас ей больше всего хотелось истыкать мелкими иголками, словно черный маг, фотографии длинноногих красоток.

- Хочешь стать такой же, как и они? - услышала девушка мужской голос.
- Кто ты? - голос девушки предательски дрожал.
- Я? Дьявол.
- Дьявол? И что же ты от меня хочешь?
- Ты же говорила, что хочешь продать душу за красоту.
- Я не думала, что ты на самом деле придешь...
- Ну я же пришел. Контракт о продаже души будешь подписывать?

Девушка кивнула.
- Можно на тебя посмотреть?
- Не думаю, что тебе оно нужно.
- А чем пописывать?
Дьявол сделал ногтем надрез на руке девушки.
- Кровью, чем же ещё.

Знаете, а ведь продать душу действительно можно. Вы можете даже об этом не помнить - зачастую Он стирает вам память об этом событии. Редко кто может похвастаться таким сомнительным договором. Я, увы, попадаю в это число одним боком - помню очень немногое, но факт продажи моей бессмертной души не подлежит сомнению, ведь то, что я за него получила - бесценный дар и проклятие одновременно, не заметить который просто невозможно.

Имя этому дару - правда. "Лучше горькая правда, чем сладкая ложь" - так ведь нас учили в детстве, не правда ли? Однако становясь старше, мы понимаем, что говорить только правду невыгодно. А знаете, каково знать всю правду? О, это настоящий яд! Причем вся её прелесть и боль заключается в том, что от подобного яда умереть нельзя - состояние напоминает мучительную агонию с началом, но без конца.

"Однако", - спросите вы. - "При чём тут проданная душа и правда?". В моём случае эти два понятия, тесно связанные меж собой. Именно после того, как моя душа покинула меня, я могу видеть всю правду этого мира. Это неприятно, но всё же лучше, чем розовые очки.

- Ну и куда теперь? - Говорила я себе, вися в пространстве. - И где я вообще?
Кое-как пройдя вперёд, я увидела много голубых огоньков.
- Что это? - я дотронулась до одного из них и почувствовала тепло и спокойствие разливающиеся по телу.
- Много их, да?
Обернувшись, я увидела девушку.
- Ты тоже дух этого места?
- Можно сказать и так, я просто душа, которую поглотила тьма...
- А это что? - Я указала на огонёк.
- Это тоже души.
- Раз это тоже души как и ты, то почему они выглядят так, а ты иначе?
- Меня, в отличие от них, не убивали. Я сама этого захотела.
- Но почему?
- Чтобы победить... но у меня ничего не получилось. Мою душу бы тоже забрали ведьмы, если бы не Соул.
- Соул? Ты его знаешь?
- Да. Мы как и вы с друзьями решили заглянуть в этот проклятый дом.
- Как ты узнала что я здесь не одна а с друзьями?
- Я чувствую все, что происходит в доме.
- Тогда ты можешь сказать где они?
- Извини, - девушка виновато опустила голову. - Этого я не могу тебе сказать.
- Но они хотя бы живы?

Как-то осенним вечером, часов что-то около 5 мне захотелось яблок, красных яблок. Дома, увы, были только зеленые и желтые. Но я-то хотел именно красных яблок. Я сидел за компом и представлял их себе - сладкие, сочные, с тонкой кожицей. Пришлось сглотнуть, так реально я себе их представил. Помучившись минут 15-20, я оделся, натянул плащ, шляпу и вышел в вечерние сумерки. Я так торопился успеть в магазин, что не заметил приближающуюся серебристую Тойоту. Естественно, машина меня сбила. Сразу и насмерть.

Через мгновение я уже завис над своим телом, наблюдая, как вокруг суетится водитель. Приехала машина ГИБДД, скорая. Констатировали смерть и тело увезли в морг. Вскоре меня похоронили, как неизвестное лицо, потому что документов у меня при себе не было. Да и родни-то особо не было. Так, двоюродная сестра на Урале, да ее муж. Жены и детей у меня отродясь не было, родителей я давно похоронил. Так что опознать меня было некому. Отпевать, естественно, тоже.

Вот и маюсь уже почти два года. Никаких сожалений по поводу преждевременной кончины, никаких домогательств разнесчастного водителя (сам виноват все-таки). Об одном только тоскую - о красных яблоках. Видимо, так сильно мне их хотелось в момент смерти, что душа теперь никак не найдет покоя. Скитаюсь по рынкам, овощным магазинам, высматриваю те самые красные яблочки. В первый раз я набросился на витрину, но прошел сквозь нее, опамятовался только в подвале. Вылез, зашел на второй круг, только уже аккуратнее. Рука проходила сквозь витрину с яблоками и никак не могла ухватить ни одного, даже самого маленького и это вызывало во мне бурю злости и алчности.

Давай, быть может, мы с тобой поговорим.
Ты мне расскажешь как тебе теперь живется.
О самом важном, как обычно, промолчим,
Мне крайне интересно, твоё сердце бьется?

Еще хочу узнать, как там бывает?
В том мире, где теперь ты навсегда?
Душа, когда волнуется, взлетает?
Что чувствуется, счастье иль беда?

Но ты молчишь... загадочно стесняясь...
Как будто и не понял, о чем речь.
Глаза на звезды метко устремляя,
Пронзаешь в ночи небо, словно меч.

Быть может, тебе одиноко очень?
И нет покоя средь безумных лиц других?
Ведь ты гуляешь посреди холодной ночи.
И бесконечно много тех, как ты таких.

Позову за собой тебя ночью,
Не пугайся, я безобидна.
Твоя жизнь с каждым днём короче.
По тебе это очень видно...

Пошепчу перед сном на ушко:
"Я когда-то, как ты, доверяла..."
Докоснусь до твоей подушки,
Так тепло уже век не бывало.

Расскажу про себя невольно.
В твоей комнате очень тихо.
Я довольна, что ты доволен,
Что во сне улыбаешься лихо.

Покажу что такое горе,
Дай мне руку, тебя не обижу!
Видишь, это всего лишь море,
И сквозь сон ты прошепчешь: "Вижу..."

Друзья меня часто нечистью называют. Причиной тому служат неестественно зелёные глаза и случайные стечения обстоятельств. Думаю, не только меня в детстве, да и не только мучили некоторые сны. Но один не даёт мне покоя до сих пор. С детства я гордилась значением своего имени Екатерина - чистая, непорочная, что, в общем-то, не особо вяжется с прозвищем нечисть. В тот вечер я с родителями ходила на службу в церковь. Так как родители мои люди верующие и меня к вере в Бога с детства приучили. Ночью у меня поднялась температура, но спала я, как ни странно, хорошо.

Я стояла посреди мрачного коридора, который тускло, освещали свечи. Почему-то я там себя чувствовала очень уютно, как дома. Это было похоже на коридор старого готического замка, я и сама была одета, будто вышла из восемнадцатого века. Навстречу мне шла миловидная девушка лет на пять старше меня самой. Она была одета в чёрный плащ, из-под которого выглядывал подол красного платья.

- Сестрёнка, ты уже уезжаешь? - грустно спросила меня девушка. Я осторожно кивнула. - Ну, может, останешься ещё ненадолго? - я лишь покачала головой. - Жаль, я хотела познакомить тебя кое с кем.
- С кем? - не удержалась я.
- Со мной, - я услышала приятный мужской голос.

Накануне я поругался со всеми, с кем только мог. Кристина, моя девушка, обиделась на меня за то, что я, по ее словам, стал холодно к ней относиться. Говорит, романтики хочу. А я ей: "Неужели ты не хочешь принять меня таким, какой я есть? Я понимаю, что тебе бы хотелось видеть во мне романтичного парня, разъезжающего на белом коне, но я не такой". Она и обиделась.
Родителям не нравится то, что я почти не посвящаю их в мою личную жизнь. Действительно, сколько себя помню, никогда не спрашивал у них совета, не делился проблемами, хотя мама часто настаивает на обратном. И я ее понимаю.
Саня - мой единственный настоящий друг. Недавно звал меня на прогулку, хотел познакомить со своими друзьями. Я не хотел знакомиться ни с кем из его вурдалаков в силу своего отвратительного характера, поэтому сказал, что не могу пойти. Соврал, что подцепил простуду. Мы с ним пока еще не виделись, но мне теперь стыдно с ним говорить, честное слово.
Вчера вечером я размышлял над своим поведением и поведением окружающих. Под эти мысли и уснул. А проснулся уже не в своей кровати и даже не дома. Я лежал на голом бетонном полу в абсолютно пустой комнате. Придя в сознание, первым делом размял затекшие суставы и осмотрелся. Итак, голая комната. Интересно. Комната хорошо освещена, но, сколько не старался, источник света я так и не обнаружил. В этом бетонном кубе имелось два отверстия: первое, поменьше, служило окном. Я выглянул наружу: туман, редкая пожухлая трава, дальше, чем на 2 метра, ничего не видно. И невозможно точно определить время суток. Достаточно большое окно, чтобы в случае чего вылезти наружу. Другое отверстие - дверной проем. Правда, без двери. В проеме темно, абсолютно ничего не видно.

Знаете, меня недавно посетила странная для меня самой мысль. Я ничто. Ничто, просто некоторое количество клеток. Когда-нибудь я вернусь к Той-которая-создаёт. Я вернусь к земле, к природе и вновь буду её частью. Потом из меня вырастут травы, кустарники, деревья и бог знает, что ещё. Да, я вернусь к началу, когда наступит конец. Возможно, этот конец наступит даже раньше, чем я думаю. Но мне это неизвестно. Потом меня похоронят. Моё тело будет лежать в деревянном ящике в земле и гнить. Но я не боюсь этого.

Знаете, чего я боюсь больше всего? Я боюсь просто исчезнуть. Боюсь раствориться в небытие, когда не останется ничего, что могло бы свидетельствовать, что я когда-то жила. Ведь несколько столетий спустя никто не будет помнить обо мне. Никто не скажет: "А ты помнишь, как мы"... Да и могила моя давным-давно пропадёт. А ещё я очень боюсь, что я забуду всё это, забуду, кто я такая.

Вы верите в душу? Нет? А я верю. Правда, верю. Ведь не может же человек быть только телом? И что-то же побуждает нас сотворить тот или иной поступок? Да, человек не может быть просто телом, должно быть что-то ещё. Мне кажется, что человеческая сущность похожа на костёр под дождём. Бывает, у некоторых людей их внутренний огонь горит ярко даже когда идёт не просто дождь, а прямо ливень. Да пусть даже камнепад! Их пламя ярко и весело пышет жаром надежды, веры в добро, в людей, в себя. Такие люди способны пережить абсолютно всё, даже взрыв атомной бомбы. Но есть и другие люди. Их огонь едва-едва чадит даже под моросящим минутным дождиком. Это слабые духом люди, которые опускают руки даже после самого слабого удара судьбы. Даже не удара, а так - щелчка. Но и такие люди исправляются.