Свора (Часть 2)
Жаркий, влажный воздух джунглей обволакивал их, подобно пеклу. Ребята продолжали свой путь, каждый шаг давался с трудом. Не только из-за густой растительности, но и из-за тягостного осознания, висевшего в воздухе, как предгрозовая туча. По синеватому лицу Бена исходили испарины, крупные капли, словно слёзы, стекали по его щекам, оставляя влажные дорожки на иссохшей коже. Глубокие, тёмно-серые и коричневые мешки под глазами, сами глазницы впали, словно провалы в бездну. Он тяжело дышал, каждый вдох — мучительный хрип, эхом разносившийся в тишине джунглей. Наконец, он заснул, хрипя, и этот сон был похож на предсмертную агонию. Все прекрасно осознавали, что он уже не жилец. Послужить для него подспорьем — праздное дело. Он был для них обузой, тяжким грузом, который они не могли сбросить, но и не могли нести дальше. Джереми пробирался сквозь лианы и тропические листья, его движения были осторожными, выверенными. Он шёл первым, прокладывая путь для остальных, но в его глазах читалась не только решимость, но и страх. Страх за себя, за товарищей, за их обречённое путешествие, ставшее выживанием, в прямом смысле слова. Думалось, что будут проходить полосу препятствий и решать головоломки да пазлы, а здесь уже было не до шуток.
Неожиданно, он замер в полушаге, словно превратился в изваяние. Его взгляд, острый и настороженный, устремился вдаль. Он приметил кого-то. На дистанции, вдали от него, его тоже приметил полуволк-мутаген. Зверь, искажённый радиацией и неизвестными экспериментами, был воплощением настоящего хоррора. Его шерсть клочьями выпадала, обнажая гниющую плоть, а глаза горели безумным, голодным огнём. Зверь зарычал, низким, утробным звуком, от которого кровь стыла в жилах, и начал наступать. В правой руке коренастого мужчины виднелась острая розочка от бутылки шампанского. Хрупкий, но смертоносный осколок былой роскоши, теперь превратившийся в оружие отчаяния. Он сжал её крепче, чувствуя, как стекло врезается в ладонь, но боль лишь усиливала его решимость. Левой рукой он дал знак, чтобы остальные не двигались, оставаясь позади, за его спиной. Он был их щитом, их последней надеждой.
Зверь вторично зарычал, его слюна капала на землю, смешиваясь с грязью и опавшими листьями. Он выждал нужный момент, и бросился в бой, стремительно, как тень. Джереми, не дрогнув, резко выдвинул руку вперёд, и острые края бутылки впились в морду хищника. Животное простонало, переходящее в душераздирающий вой. Его пасть и морда застряла в розочке от бутылки, и полуволк начал отступать, попутно пытаясь снять инородный предмет со всей пасти. Кровь хлынула из раны, заливая его морду и передние лапы. Стоявший позади Карл протянул ему клюшку для гольфа. Это всё, что им удалось найти в кампусе, арендованном для них для участия в этом ненормальном реалити-шоу. Символ праздности и развлечений, теперь превратился в орудие защиты. Джереми не спуская глаз с животного, сжал в руке протянутую клюшку для гольфа. Его мышцы напряглись, готовые к удару. В его взгляде не было страха, лишь холодная, расчётливая ярость. Он знал, что от его следующего действия зависят их жизни.
— Пошёл! — Отпугивал афроамериканец, его голос звучал хрипло, но уверенно. Он взмахнул клюшкой, в знак предупреждения, создавая в воздухе свистящий звук. Таким образом давал понять, что лучше не лезть, отгонял его, словно назойливую муху. Но это был не просто зверь, это была мутация, порождённая безумием и отчаянием. Мутированное животное в полуразвороте зло стенало, его тело содрогалось от боли и ярости. Кровь продолжала хлестать из раны, окрашивая джунгли в багровые тона. В конечном счёте, оно удалялось вглубь джунглей, волоча за собой окровавленную розочку от бутылки. Его вой затихал, растворяясь в густом воздухе, но ощущение опасности никуда не исчезло. Джереми медленно опустил клюшку, его дыхание было прерывистым. Он чувствовал, как пот стекает по его лицу, смешиваясь с грязью и кровью. Он обернулся к остальным, его взгляд был серьёзным и предостерегающим.
— Не расслабляйтесь. — Проговорил он, его голос звучал тихо, но твёрдо. — Это только начало. Мы не знаем, что ещё нас ждёт впереди.
Снова повернулся лицом к джунглям, его взгляд был устремлён вглубь, в непроглядную тьму. Чувствовал, как страх снова подступает к горлу, но он не позволил ему взять верх. Теперь он был их защитником, их проводником, и он не собирался сдаваться. Они продолжили свой путь, каждый шаг был наполнен напряжением и ожиданием. Бен по-прежнему спал, его хриплое дыхание звучало как похоронный марш. Они знали, что его время подходит к концу, но они не могли ничего сделать. Они могли только идти дальше, надеясь на чудо, надеясь на спасение, надеясь на то, что они смогут выжить в этом кошмаре. Джунгли молча наблюдали за ними, скрывая в своей глубине бесчисленные опасности. Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая небо в багровые и оранжевые тона. Наступала ночь, и вместе с ней приходил новый, ещё более ужасный страх. Страх перед тьмой, страх перед неизвестностью, страх перед тем, что их ждёт впереди.
Глубокая ночь обволакивала их своим густым, непроницаемым полотном. Костёр, словно раненый зверь, отчаянно цеплялся за жизнь, пожирая последние брёвна и хворост, собранные с таким трудом. Слабый свет выхватывал из тьмы усталые лица, испачканные грязью и копотью, и жалкие остатки их трапезы — горстку вялых ягод и несколько сморщенных грибов, добытых в лесу, словно объятом вечным голодом.
— Мы должны его оставить. — Голос Джереми звучал хрипло и обречённо, будто он произносил смертный приговор. Он кивнул в сторону Бена, распростёртого на земле, неподвижного, как мертвец.
— Давно пора. — Отозвался Карл, его слова были лишены всякого сочувствия, лишь усталость и раздражение сквозили в каждом звуке. — Сколько его можно на себе тащить?
Девушки, свернувшись калачиком у костра, уже провалились в беспокойный сон, укутавшись в тонкую одежду, которая едва ли могла защитить от ночного холода. Джереми и Карл обменялись долгим, тяжёлым взглядом. Решение было принято. Без лишних слов, Джереми взял Бена под руки, а Карл — за ноги. Они понесли его вглубь леса, подальше от лагеря, словно избавляясь от проклятого груза. И вдруг, словно по злому умыслу, произошло немыслимое. Бен ожил. Не просто проснулся, а восстал из мёртвых. Его глаза, до этого тусклые и безжизненные, вспыхнули зловещим янтарным свечением, в них разгорелось адское пламя. Он издал дикий, нечеловеческий вопль, полный боли и ярости, и вырвался из ослабевших пальцев Джереми. С безумной скоростью он бросился на Карла, повалив его на землю. Джереми не успел даже моргнуть, как Бен уже почти было вцепился зубами в шею Карла, как голодный зверь, терзающий свою добычу.
— Матерь Божья! — Взревел Карл, его голос был полон ужаса и отчаяния. Он отбивался от Бена, пытаясь сбросить его с себя, но тот держался мёртвой хваткой, его зубы всё глубже вонзались в плоть. — Чтоб тебя!
В эту секунду, словно ведомый инстинктом, Джереми схватил клюшку для гольфа, валявшуюся неподалёку, и со всей силы обрушил её на затылок Бена. Тот повалился набок, слева от них, судорожно дёргаясь. Джереми не остановился. Он наносил удар за ударом, пока Бен не перестал подавать признаки жизни, пока его тело не обмякло и не затихло в ночной тишине. Задыхаясь, Джереми помог Карлу подняться. Тот, шатаясь, опёрся на дерево, но резко отпрянул, боясь уже всего, пытаясь прийти в себя. Его лицо было искажено болью и ужасом. Он обратил внимание на окровавленный подол джинсов. Там, где несколько дней назад вцепился один из одичавших псов, остался рваный след. Приподняв глаза, он встретился взглядом с Джереми.
— Он только ткань повредил. Не бойся, я не укушен. — прохрипел темнокожий исполин, пытаясь убедить не только Карла, но и самого себя. В его голосе звучала слабая надежда, смешанная со страхом.
— Надеюсь, что ночью хоть нас не сожрёшь. — Пробормотал шатен, его взгляд был полон сомнения и тревоги. Он не мог до конца поверить в слова друга. Слишком свежи были воспоминания о том, как Бен, ещё недавно их товарищ, превратился в кровожадного монстра.
— Нам нужно держаться вместе и быть настороже. — Произнёс здоровяк, его голос стал твёрже, в нём появилась решимость. — Теперь мы знаем, что укус этих псов мутирует людей. Мы должны быть готовы ко всему.
Карл, положив руки на колени в полусогнутом положении, тяжко выдохнул, переводя дух. Он чувствовал, как адреналин постепенно покидает его тело, оставляя после себя лишь слабость и опустошение. Ночь казалась ещё более тёмной и зловещей, чем прежде. Звуки леса, до этого едва различимые, теперь казались угрожающими и полными опасности. Каждый шорох, каждый треск ветки заставлял их вздрагивать. Джереми огляделся по сторонам, словно ожидая нападения из темноты. Он сжал в руке окровавленную клюшку для гольфа, единственное оружие, которое у них осталось. В его глазах отражался отблеск костра, но в них не было тепла, лишь холодный, расчётливый огонь выживания. Они стояли молча, два человека, затерянных в ночном лесу, окружённые тьмой и опасностью. Они знали, что эта ночь будет долгой и трудной. Они знали, что им придётся бороться за свою жизнь, бороться с мутировавшими животными, с одичавшими псами, с самой природой, которая, казалось, восстала против них. Но они также знали, что они есть друг у друга. И пока они будут держаться вместе, у них будет шанс выжить. Холодный пот липкой пленкой покрывал спину, несмотря на пронизывающий летний ветер. Карл дотронулся до шеи. Кожица была стянута, словно натянутый лук, готовый вот-вот лопнуть. Но, благо, Бен так и не сумел прорвать оборону, не вонзил свои гнилые зубы в сонную артерию. Лишь оставил багровый след, напоминающий о смертельной близости. Паника, ледяными когтями вцепившаяся в горло, медленно отступала, уступая место ледяному расчёту. Нужно действовать. Сейчас. Каждая секунда промедления могла стать последней. Зажав ранение ладонью, чувствуя, как сквозь пальцы просачивается тёплая, липкая кровь, он спешно добрался до ручья. Вода, обжигающе ледяная, словно удар хлыста, заставила вздрогнуть. Он склонился, жадно зачерпывая воду и промывая открытую рану. Боль пронзила шею, словно раскалённым клинком, но Карл стиснул зубы, не позволяя себе издать ни звука. Джереми, молчаливый и сосредоточенный, как хирург перед сложной операцией, подошёл ближе. В его глазах плескалась уверенность, смешанное с решимостью. Он понимал, что от их слаженных действий зависит жизнь Карла. Без лишних слов он помог разорвать край футболки, превращая её в подобие бинта. Ткань, грубая и жёсткая, неприятно царапала кожу вокруг раны. Джереми осторожно, стараясь не причинить лишней боли, перевязал участок кожи. Получилось неуклюже, но надёжно. Выглядело так, будто Карл простыл и перевязал себе шею, чтобы согреться. Нелепая маскировка, призванная скрыть правду от случайных глаз. Но правда была здесь, пульсировала под повязкой, сочилась сквозь ткань. Ткань одежды в виде перевязки быстро пропиталась кровью, превращаясь в зловещее знамя. Светло-серая материя стала тёмно-алого цвета, словно впитала в себя всю боль и страх последних часов. Карл прикрыл глаза, чувствуя, как слабость волной накатывает на него. Он ощущал, как жизнь медленно, но верно возвращается в его тело. Дыхание выровнялось, боль притупилась. Джереми смотрел на него, не отрываясь, словно боялся пропустить момент, когда жизнь покинет его друга. В его взгляде читалась невысказанная мольба, надежда, отчаянная вера в то, что всё будет хорошо. Карл открыл глаза и слабо улыбнулся. Улыбка вышла кривой и натянутой, но Джереми понял. Жить будет. Они выживут. Вместе. Но этот шрам, как на теле, так и в душе, останется с ними навсегда, напоминая о цене, которую они заплатили за свою жизнь. О цене, которую они готовы платить и дальше.
Спустя время
В зале повисла звенящая тишина, нарушаемая лишь приглушённым гулом вентиляции и планомерным постукиванием каблуков по мраморному полу. На огромном экране, занимавшем всю стену, лица Бена и Лили, ещё недавно сиявшие надеждой, теперь были мертвенно-серыми, перечёркнутыми кроваво-красным крестом. Символ безжалостной игры, где человеческие жизни были лишь ставками в чудовищном пари.
— Ну что, дорогие мои? — Сложив руки в замок над уровнем груди, извещала женщина. Голос ведущей, сладкий и одновременно леденящий душу, эхом разнёсся по залу. Она стояла в центре сцены, словно королева на троне, облачённая в этот раз в обтягивающее платье цвета воронова крыла, с улыбкой, которая казалась неестественной и пугающей в этой атмосфере всеобщего напряжения. — Ваши ставки, сделанные на участников под номером два и пять, увы и ах, не сыграли.
В толпе зрителей пронёсся вздох разочарования, смешанный с предвкушением. Азарт, словно ядовитый газ, пропитал каждый уголок этого места. Люди, одетые в дорогие костюмы и вечерние платья, с лицами, надменной жаждой наживы, торопливо и столь жадно вглядывались в экран, словно хищники, выслеживающие добычу.
— Ай-яй, шестьсот долларов проиграл! — Раздался голос из задних рядов. Мужчина, с красным от напряжения лицом, хлопнул себя по бедру, словно пытаясь выбить из себя досаду. В его глазах плескалось отчаяние, но в то же время и маниакальный блеск, говорящий о том, что он не остановится, пока не отыграется.
— Игрок Бен и Лили выбывают. — Повторила ведущая, её голос звучал как похоронный звон. На экране появились крупные планы их лиц, застывших в последнем моменте жизни. В глазах Бена больше не читался ужас, в глазах Лили — смирение. Воцарилась гнетущая тишина. Минута ожидания. Каждый зритель, словно зачарованный, смотрел на эти лица, пытаясь угадать, кто станет следующей жертвой. В воздухе витала атмосфера страха и предвкушения, словно перед бурей.
— Уже имеются предположения насчёт того, кто будет следующим? — Ведущая развела руками, словно предлагая зрителям лакомство. — Не теряйте времени и голосуйте, а также помните, что вы можете удвоить коэффициент своей ставки в любой момент, и суметь вывести наибольшую сумму денег. — Её слова подействовали как щелчок хлыста. Зрители оживились, доставая из карманов смартфоны и планшеты. Пальцы лихорадочно забегали по экранам, делая ставки, просчитывая риски, надеясь на удачу. В их глазах горел огонь азарта, затмевающий всё человеческое.
Комментарии отключены.
Причина: неадекватная реакция автора, хамство и истерики.
Зверь вторично зарычал, его слюна капала на землю, смешиваясь с грязью и опавшими листьями. Он выждал нужный момент, и бросился в бой, стремительно, как тень. Джереми, не дрогнув, резко выдвинул руку вперёд, и острые края бутылки впились в морду хищника. Животное простонало, переходящее в душераздирающий вой. Его пасть и морда застряла в розочке от бутылки, и полуволк начал отступать, попутно пытаясь снять инородный предмет со всей пасти. Кровь хлынула из раны, заливая его морду и передние лапы. Стоявший позади Карл протянул ему клюшку для гольфа. Это всё, что им удалось найти в кампусе, арендованном для них для участия в этом ненормальном реалити-шоу. Символ праздности и развлечений, теперь превратился в орудие защиты. Джереми не спуская глаз с животного, сжал в руке протянутую клюшку для гольфа. Его мышцы напряглись, готовые к удару. В его взгляде не было страха, лишь холодная, расчётливая ярость. Он знал, что от его следующего действия зависят их жизни.
— Пошёл! — Отпугивал афроамериканец, его голос звучал хрипло, но уверенно. Он взмахнул клюшкой, в знак предупреждения, создавая в воздухе свистящий звук. Таким образом давал понять, что лучше не лезть, отгонял его, словно назойливую муху. Но это был не просто зверь, это была мутация, порождённая безумием и отчаянием. Мутированное животное в полуразвороте зло стенало, его тело содрогалось от боли и ярости. Кровь продолжала хлестать из раны, окрашивая джунгли в багровые тона. В конечном счёте, оно удалялось вглубь джунглей, волоча за собой окровавленную розочку от бутылки. Его вой затихал, растворяясь в густом воздухе, но ощущение опасности никуда не исчезло. Джереми медленно опустил клюшку, его дыхание было прерывистым. Он чувствовал, как пот стекает по его лицу, смешиваясь с грязью и кровью. Он обернулся к остальным, его взгляд был серьёзным и предостерегающим.
— Не расслабляйтесь. — Проговорил он, его голос звучал тихо, но твёрдо. — Это только начало. Мы не знаем, что ещё нас ждёт впереди.
Снова повернулся лицом к джунглям, его взгляд был устремлён вглубь, в непроглядную тьму. Чувствовал, как страх снова подступает к горлу, но он не позволил ему взять верх. Теперь он был их защитником, их проводником, и он не собирался сдаваться. Они продолжили свой путь, каждый шаг был наполнен напряжением и ожиданием. Бен по-прежнему спал, его хриплое дыхание звучало как похоронный марш. Они знали, что его время подходит к концу, но они не могли ничего сделать. Они могли только идти дальше, надеясь на чудо, надеясь на спасение, надеясь на то, что они смогут выжить в этом кошмаре. Джунгли молча наблюдали за ними, скрывая в своей глубине бесчисленные опасности. Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая небо в багровые и оранжевые тона. Наступала ночь, и вместе с ней приходил новый, ещё более ужасный страх. Страх перед тьмой, страх перед неизвестностью, страх перед тем, что их ждёт впереди.
Глубокая ночь обволакивала их своим густым, непроницаемым полотном. Костёр, словно раненый зверь, отчаянно цеплялся за жизнь, пожирая последние брёвна и хворост, собранные с таким трудом. Слабый свет выхватывал из тьмы усталые лица, испачканные грязью и копотью, и жалкие остатки их трапезы — горстку вялых ягод и несколько сморщенных грибов, добытых в лесу, словно объятом вечным голодом.
— Мы должны его оставить. — Голос Джереми звучал хрипло и обречённо, будто он произносил смертный приговор. Он кивнул в сторону Бена, распростёртого на земле, неподвижного, как мертвец.
— Давно пора. — Отозвался Карл, его слова были лишены всякого сочувствия, лишь усталость и раздражение сквозили в каждом звуке. — Сколько его можно на себе тащить?
Девушки, свернувшись калачиком у костра, уже провалились в беспокойный сон, укутавшись в тонкую одежду, которая едва ли могла защитить от ночного холода. Джереми и Карл обменялись долгим, тяжёлым взглядом. Решение было принято. Без лишних слов, Джереми взял Бена под руки, а Карл — за ноги. Они понесли его вглубь леса, подальше от лагеря, словно избавляясь от проклятого груза. И вдруг, словно по злому умыслу, произошло немыслимое. Бен ожил. Не просто проснулся, а восстал из мёртвых. Его глаза, до этого тусклые и безжизненные, вспыхнули зловещим янтарным свечением, в них разгорелось адское пламя. Он издал дикий, нечеловеческий вопль, полный боли и ярости, и вырвался из ослабевших пальцев Джереми. С безумной скоростью он бросился на Карла, повалив его на землю. Джереми не успел даже моргнуть, как Бен уже почти было вцепился зубами в шею Карла, как голодный зверь, терзающий свою добычу.
— Матерь Божья! — Взревел Карл, его голос был полон ужаса и отчаяния. Он отбивался от Бена, пытаясь сбросить его с себя, но тот держался мёртвой хваткой, его зубы всё глубже вонзались в плоть. — Чтоб тебя!
В эту секунду, словно ведомый инстинктом, Джереми схватил клюшку для гольфа, валявшуюся неподалёку, и со всей силы обрушил её на затылок Бена. Тот повалился набок, слева от них, судорожно дёргаясь. Джереми не остановился. Он наносил удар за ударом, пока Бен не перестал подавать признаки жизни, пока его тело не обмякло и не затихло в ночной тишине. Задыхаясь, Джереми помог Карлу подняться. Тот, шатаясь, опёрся на дерево, но резко отпрянул, боясь уже всего, пытаясь прийти в себя. Его лицо было искажено болью и ужасом. Он обратил внимание на окровавленный подол джинсов. Там, где несколько дней назад вцепился один из одичавших псов, остался рваный след. Приподняв глаза, он встретился взглядом с Джереми.
— Он только ткань повредил. Не бойся, я не укушен. — прохрипел темнокожий исполин, пытаясь убедить не только Карла, но и самого себя. В его голосе звучала слабая надежда, смешанная со страхом.
— Надеюсь, что ночью хоть нас не сожрёшь. — Пробормотал шатен, его взгляд был полон сомнения и тревоги. Он не мог до конца поверить в слова друга. Слишком свежи были воспоминания о том, как Бен, ещё недавно их товарищ, превратился в кровожадного монстра.
— Нам нужно держаться вместе и быть настороже. — Произнёс здоровяк, его голос стал твёрже, в нём появилась решимость. — Теперь мы знаем, что укус этих псов мутирует людей. Мы должны быть готовы ко всему.
Карл, положив руки на колени в полусогнутом положении, тяжко выдохнул, переводя дух. Он чувствовал, как адреналин постепенно покидает его тело, оставляя после себя лишь слабость и опустошение. Ночь казалась ещё более тёмной и зловещей, чем прежде. Звуки леса, до этого едва различимые, теперь казались угрожающими и полными опасности. Каждый шорох, каждый треск ветки заставлял их вздрагивать. Джереми огляделся по сторонам, словно ожидая нападения из темноты. Он сжал в руке окровавленную клюшку для гольфа, единственное оружие, которое у них осталось. В его глазах отражался отблеск костра, но в них не было тепла, лишь холодный, расчётливый огонь выживания. Они стояли молча, два человека, затерянных в ночном лесу, окружённые тьмой и опасностью. Они знали, что эта ночь будет долгой и трудной. Они знали, что им придётся бороться за свою жизнь, бороться с мутировавшими животными, с одичавшими псами, с самой природой, которая, казалось, восстала против них. Но они также знали, что они есть друг у друга. И пока они будут держаться вместе, у них будет шанс выжить. Холодный пот липкой пленкой покрывал спину, несмотря на пронизывающий летний ветер. Карл дотронулся до шеи. Кожица была стянута, словно натянутый лук, готовый вот-вот лопнуть. Но, благо, Бен так и не сумел прорвать оборону, не вонзил свои гнилые зубы в сонную артерию. Лишь оставил багровый след, напоминающий о смертельной близости. Паника, ледяными когтями вцепившаяся в горло, медленно отступала, уступая место ледяному расчёту. Нужно действовать. Сейчас. Каждая секунда промедления могла стать последней. Зажав ранение ладонью, чувствуя, как сквозь пальцы просачивается тёплая, липкая кровь, он спешно добрался до ручья. Вода, обжигающе ледяная, словно удар хлыста, заставила вздрогнуть. Он склонился, жадно зачерпывая воду и промывая открытую рану. Боль пронзила шею, словно раскалённым клинком, но Карл стиснул зубы, не позволяя себе издать ни звука. Джереми, молчаливый и сосредоточенный, как хирург перед сложной операцией, подошёл ближе. В его глазах плескалась уверенность, смешанное с решимостью. Он понимал, что от их слаженных действий зависит жизнь Карла. Без лишних слов он помог разорвать край футболки, превращая её в подобие бинта. Ткань, грубая и жёсткая, неприятно царапала кожу вокруг раны. Джереми осторожно, стараясь не причинить лишней боли, перевязал участок кожи. Получилось неуклюже, но надёжно. Выглядело так, будто Карл простыл и перевязал себе шею, чтобы согреться. Нелепая маскировка, призванная скрыть правду от случайных глаз. Но правда была здесь, пульсировала под повязкой, сочилась сквозь ткань. Ткань одежды в виде перевязки быстро пропиталась кровью, превращаясь в зловещее знамя. Светло-серая материя стала тёмно-алого цвета, словно впитала в себя всю боль и страх последних часов. Карл прикрыл глаза, чувствуя, как слабость волной накатывает на него. Он ощущал, как жизнь медленно, но верно возвращается в его тело. Дыхание выровнялось, боль притупилась. Джереми смотрел на него, не отрываясь, словно боялся пропустить момент, когда жизнь покинет его друга. В его взгляде читалась невысказанная мольба, надежда, отчаянная вера в то, что всё будет хорошо. Карл открыл глаза и слабо улыбнулся. Улыбка вышла кривой и натянутой, но Джереми понял. Жить будет. Они выживут. Вместе. Но этот шрам, как на теле, так и в душе, останется с ними навсегда, напоминая о цене, которую они заплатили за свою жизнь. О цене, которую они готовы платить и дальше.
Спустя время
В зале повисла звенящая тишина, нарушаемая лишь приглушённым гулом вентиляции и планомерным постукиванием каблуков по мраморному полу. На огромном экране, занимавшем всю стену, лица Бена и Лили, ещё недавно сиявшие надеждой, теперь были мертвенно-серыми, перечёркнутыми кроваво-красным крестом. Символ безжалостной игры, где человеческие жизни были лишь ставками в чудовищном пари.
— Ну что, дорогие мои? — Сложив руки в замок над уровнем груди, извещала женщина. Голос ведущей, сладкий и одновременно леденящий душу, эхом разнёсся по залу. Она стояла в центре сцены, словно королева на троне, облачённая в этот раз в обтягивающее платье цвета воронова крыла, с улыбкой, которая казалась неестественной и пугающей в этой атмосфере всеобщего напряжения. — Ваши ставки, сделанные на участников под номером два и пять, увы и ах, не сыграли.
В толпе зрителей пронёсся вздох разочарования, смешанный с предвкушением. Азарт, словно ядовитый газ, пропитал каждый уголок этого места. Люди, одетые в дорогие костюмы и вечерние платья, с лицами, надменной жаждой наживы, торопливо и столь жадно вглядывались в экран, словно хищники, выслеживающие добычу.
— Ай-яй, шестьсот долларов проиграл! — Раздался голос из задних рядов. Мужчина, с красным от напряжения лицом, хлопнул себя по бедру, словно пытаясь выбить из себя досаду. В его глазах плескалось отчаяние, но в то же время и маниакальный блеск, говорящий о том, что он не остановится, пока не отыграется.
— Игрок Бен и Лили выбывают. — Повторила ведущая, её голос звучал как похоронный звон. На экране появились крупные планы их лиц, застывших в последнем моменте жизни. В глазах Бена больше не читался ужас, в глазах Лили — смирение. Воцарилась гнетущая тишина. Минута ожидания. Каждый зритель, словно зачарованный, смотрел на эти лица, пытаясь угадать, кто станет следующей жертвой. В воздухе витала атмосфера страха и предвкушения, словно перед бурей.
— Уже имеются предположения насчёт того, кто будет следующим? — Ведущая развела руками, словно предлагая зрителям лакомство. — Не теряйте времени и голосуйте, а также помните, что вы можете удвоить коэффициент своей ставки в любой момент, и суметь вывести наибольшую сумму денег. — Её слова подействовали как щелчок хлыста. Зрители оживились, доставая из карманов смартфоны и планшеты. Пальцы лихорадочно забегали по экранам, делая ставки, просчитывая риски, надеясь на удачу. В их глазах горел огонь азарта, затмевающий всё человеческое.
Комментарии отключены.
Причина: неадекватная реакция автора, хамство и истерики.
(голосов: 1)
Категория: Страшные рассказы
