Страшилка

Ночь опустилась на город, словно саван, укутывая кривые улочки в липкий мрак. Фонари, похожие на гнилые зубы, плевали тусклым светом, едва разгоняя густую тьму. В воздухе висел запах предательства, лжи и обмана, перманентное зловонное благоуханье, состоящее из грязных денег и отчаяния. Это был мир, где правили крысы и воротилы, где улыбка стоила дороже золота, а жизнь — ломаного гроша. Буратино, сжимая в деревянной руке потёртый букварь, спешил по переулку. Школа, как всегда, не принесла плодов. Буквы плясали перед глазами, складываясь в бессмысленные узоры. Он был деревом, и никакие учителя не могли выкорчевать эту правду из его сердцевины. Зато театр — театр был его жизнью, его страстью, его единственным спасением от гнетущей реальности.

Папа Карло, его создатель, его отец, выстругал мальца из дерева, из осколков памяти о потерянном сыне. Буратино знал, что он — лишь бледная тень, деревянная замена, но любовь Карло была настоящей, обжигающей, как пламя очага в зимнюю стужу.

Макс - это школьник. Ему 16 лет и он в 7 классе. Он блондин с классным пиджаком, джинсами и ботинками. Но у него есть одна странность. У него нет руки.
Да вместо руки у него крюк из проволоки. Он сам его делал. У него есть бабушка и она говорит про него, что «Не внук, а алмаз». И правда, Макс был послушным круглым отличником и работоголиком. У него есть друзья: Янс, Квант, Бронз и Ланс. Они были точной копией Макса (только без белых волос). В свободное время они занимались вызовами духов.

Вот история как Макс потерял руку.

5 лет назад Макс и его друзья решили поймать Фокси. Они взяли верёвку, болторез, водовородные ружья, клетку и вещи для призыва. Друзья взяли вещи для призыва: бумагу, ручку, фонарик и написали на бумаге то, что у Фокси на табличке, потом они сказали три раза: «Фокси приди, душу наши забери, жить нам расхотелось», после этого у всех, кроме Макса, замигали и потухли фонарики. На бумаге появились слова: «Фокси не капитан, дурак семи морей».
- Ха-ха-ха-ха. Держите меня, аххах. Ой как смешно, ух. - Захохотал Макс.

В прошлом месяце я переехал в новый загородный дом, который стоял на отшибе неподалёку от старой заснеженной деревушки. Моё новое жилище и деревню отделял жуткий и таинственный таёжный лес, ветви которого порой напоминали человеческие силуэты.

Столь резкая смена обстановки сильно сказалась на моём и без того затуманенном рассудке, а пустой вой ночного ветра и жутковатый скрежет ветвей старого леса донимали меня и мой сон ещё больше. После переезда мне удалось забрать с собой некоторые книги, среди которых была работа в области психологий – «Игры с твоим мозгом» за авторством Говарда Лавкрафта. В ней автор описывает различные способы воздействия на свой мозг, а также приводит уйму интересных трюков, которые могут повлиять на человеческое сознание.

Самым интересным для себя я обозначил достаточно простую, но тем не менее интересную технику. Заключалась она в следующем: Человек ложиться спать, и в своих мыслях он должен представить местность вокруг своего дома (например, лес), после чего в голове рисуется образ предполагаемого убийцы, который медленно идёт к вашему дому, поднимается к вашей квартире, открывает дверь, идёт по коридору, заходит в вашу комнату и... Суть трюка в том, чтобы вы настолько чётко описали в своей голове маршрут убийцы, что, открывая глаза, вы чуть ли сами не поверили в его зловещее присутствие.

Как отверзшая глотка, полыхнул и залился над озером красный закат. Птицы смолкли. Примостившийся на лучах морозного солнца, вечер терпеливо дожидался своей единственной подруги. Скоро в вышитой серебром рубахе и с чёрными лентами в волосах явится она, чтобы похитить до утра стылую землю. «Скоро», – шепталась белая округа и только отсветы на замёрзшей воде дрожали, не желая исчезать. Подо льдом билась рыба, а близ отлогих берегов рыскали две лисицы. Чертовки разоряли мышиные норы и раззадоренные охотой ныряли в снег до самого хвоста, выдёргивая крохотную добычу, точно крестьянин, засидевшийся в земле урожай.
— Слышишь? – вдруг встрепенулась одна из обманщиц, приклонив ухо. — Кажется, едет кто-то.
— Едет, едет – быстро подхватила вторая и беспокойно обнюхивая воздух поторопилась в заросли иссохшего камыша.
Затаившись в гуще стеблей, обе ещё с мгновенье гадали, кто же нагрянул сюда в столь поздний час, как на озере показалась гнедая кобылица. Лошадь несла высокие сани, да так резво, что вряд ли бы, когда, хозяину приходилось стегать её по бокам. Но молодой возчик, по имени Йорн, сжимал в руках длинный кнут. «Кто знает, - думал он, - где не заспорится эта езда, а до Бергена три дня пути, да и на дорогах здешних, иной раз, от чего-то, начинает упрямствовать даже самая податливая скотина». Но глядя, как быстро бежит гнедая, Йорн всё же решил, что опасался зря.

Мне было 15 лет, и я отдыхал у бабушки в деревне. Было лето. В один из выходных бабушку пригласили на свадьбу и она ушла, оставив меня одного. Где-то за полночь, начитавшись, я решил лечь спать. Моя комнатка и окно были расположены так, что лежа в кровати можно было видеть часть крыльца. Ключ бабуля часто вешала на гвоздик под навесом. Я никогда не верил во всю чепуху типа привидений, поэтому заснул спокойно.

Проснулся от взгляда. Жуткого, холодного, злобного взгляда. Посмотрел в окно, и по спине пополз холод... На меня смотрела лиса, обычная лиса, но взгляд... Потом она перевела взгляд на место, где бабуля вешала ключ, и я отключился.

Прошел год. Я возвращался из кинотеатра, было 3 часа дня. Сев в трамвай, я задумался о том о сём. И вдруг снова почувствовал тот же взгляд, тот же холод и жуть. Я обернулся.

Морозными вечерами, подле огня, за кружками горячего эля, памятливые старики вдыхают жизнь в трупы древних преданий. Одну из таких "воскресший" историй давеча услышал и я. Мне поведал её Якоб Перссон, хозяин деревенского трактира, в котором непроглядная вьюга вынудила меня спешно искать ночлега. С виду угрюмый белобородый старец, Перссон оказался самым радушным человеком из всех, у кого я когда-либо привечался. Увидев на пороге продрогшего до костей странника, он тут же усадил меня к огню и приказал принести еды и питья, и позаботится о моей лошади. Народу в трактире было немного. Вскоре все разбрелись по своим постелям, а Перссон, опустился в кресло подле меня.

– Куда держите путь? - спросил он, кутаясь в потертую овчину.
– В Хальмстад.
– И верно, думали ехать через лес?
Я кивнул.
– Это самая короткая дорога, но боюсь после такой метели в одиночку мне там несдобровать.
– Наш лес - дурное место, - задумчиво протянул Перссон, - и дело тут не только в холоде, хотя и он погубил немало путников, однако же, - он задумался, точно подбирая слова, - там есть вещи пострашнее даже самой морозной зимы.
– Вы говорите о волках?
Трактирщик усмехнулся.
– В сравнении с тем, о чём я намереваюсь рассказать, вы едва ли испугаетесь волков, к тому же у вас на поясе длинный нож.
– Так что же за нечисть там поселилась? – недоверчиво полюбопытствовал я.
Перссон неуклюже шевельнулся, устраиваясь поудобней и начал свой странный рассказ.

Украла как-то лиса у мужика целый воз рыбы. Сидит - объедается.
А из лесу выходит голодный волк...
- Лиса, дай рыбки!
- Пойди да сам налови, - отвечает лиса.
- А как? У меня и удочки-то нет, - говорит волк.
- У меня тоже нет, - сказала лиса, - а я хвост в прорубь закинула, вот на него и наловила.
- Вот спасибо за идею! - обрадовался волк, оторвал лисе хвост и пошел на рыбалку.

С момента первого опыта змееловства прошло двадцать лет. Время пролетело, как уборочная для нерадивого председателя – не успел моргнуть, а урожай осыпался.

Как-то совсем незаметно мне стукнул тридцатник, а когда-то ушастый охламон превратился в серьезного (сам в шоке) и солидного (иногда) дядьку. Правда, пионерский огонь, против ожидания, не угас. Наоборот, с каждым прожитым годом разгорался все сильнее.

Чего стоила только операция по спасению выпивших студентов от прогулки в местный РОВД. А драка на институтской дискотеке с «районными королями», читай, кучкой пьяных идиотов? С гордостью отмечу, что фигурировал в каждом протоколе опроса. Если с «нашей» стороны, то как «Андрей Николаевич», если с «вражеской», то как «отмороженный на голову хмырь в костюме и галстуке, своего вытащил из месилова, а меня...» (дальше как-то неудобно). Правда, после боя еще месяц сильно хромал: один из «королей» зацепил «скипетром», то бишь куском арматуры. Но это присказка, сказка впереди.

Мой дед – страстный охотник, посвятившись своему любимому занятию полжизни. Я и сейчас помню, как он рассказывал мне о своих далеких блужданиях по Сибири, в поисках больших лосей. Но в один прекрасный момент он решил бросить своё любимое хобби. А причиной этому послужила одна история, о которой я вам сейчас поведаю.
Это началось в тысяча девятьсот семьдесят пятом году в посёлке «Кемер». Мой дед (звали его Иван) жил там со своей женой и тремя детьми. Возле посёлка находился очень большой и густой лес, в который голодной зимой ходили охотники для добычи пищи. В начале семьдесят пятого года в поселок приехал один богач и организовал там ферму. Накупил кучу свиней и коров, а затем и начал расширять своё хозяйство путём вырубки трети леса.
Многие из деревни начали у него работать, и довольно таки за большую суму, что непременно радовало. Прошло время, и жизнь в посёлке начала быстро разрастаться. Но как бы хорошо людям не жилось, продолжалось это недолго. Спустя год, из-за нехватки пищи, многие волки начали нападать на маленькие стада коров. Это событие сильно разозлило нашего фермера, и он назначил награду за каждого убитого волка. Наградой было семь кило мясо за одну волчью голову. В те времена гораздо больше ценилось мясо, чем деньги, и именно по этой причине большая часть мужиков отправилось на охоту, в том числе и мой дед.

В моей жизни было много хороших и плохих дней. Некоторые из них я помню, некоторые нет, от одних хочу избавиться, а другие пережить ещё раз. Но один день я отчётливо помню и, как ни странно, я хочу ещё раз его пройти, чтобы увидеть морду того засранца, который безнаказанно издевался над другими...

Я помню того лиса, он был сыном директора детдома. Наглый, рыжий сорванец оказался настоящим демоном для всех детей. Он, выбирая себе жертву, всячески издевался над ней: дёргал за волосы и одежду, толкал, пинал и даже обзывал, иногда нецензурной бранью. Ему ничего за это не было. Зверята не желали связываться с мамой этого ублюдка. Они молча терпели все пытки, которые уготовил им рыжий демон. И я тоже терпел, до одного момента...

Одним дождливым вечером я возвращался к себе в комнату. Настроение у меня было не из лучших, потому я не желал ни с кем видеться, просто хотел быстро добежать до своего маленького жилища и завернувшись в старое одеяло уснуть под звуки дождя. Но не тут до было.