Чумной
Глоток воздуха, за ним второй... больше не чувствую его. Такое омерзительное ощущение, когда ты не делаешь ничего, кроме как лежишь. Непонятно где и непонятно зачем. Твои измученные глаза не видят ничего, кроме лишь пары знакомых предметов. Немного позже ты осознаешь, что лежишь среди комнаты, начинаешь чувствовать холодный пол, тело бросает в дрожь и ты медленно, при смерти, начинаешь ползти к кровати. Дрожащими руками пытаешься ухватиться хоть за что-то. Собираешься с силой, медленно поднимаешься и падаешь на мягкую поверхность. Холод сменился жаром. Изнутри тебя пылает огонь и в ушах шум голосов, который сливается в один гул. Болезнь полностью взяла контроль над моим бессильным телом. Яркий свет...
Я снова здесь. Стою на ногах, смотрю на нее: она так прекрасна. Ее прекрасные светлые волосы трепал ветер, глаза смотрели куда-то вдаль. Медленно, я провожу рукой по ее спине, поправляю ее черную бейсболку. Мы медленно приближаемся друг к другу, на закате августовского заходящего солнца. Ее теплые губы коснулись моих, холодных. Я снова счастлив... Тьма.
Я снова здесь. Стою на ногах, смотрю на нее: она так прекрасна. Ее прекрасные светлые волосы трепал ветер, глаза смотрели куда-то вдаль. Медленно, я провожу рукой по ее спине, поправляю ее черную бейсболку. Мы медленно приближаемся друг к другу, на закате августовского заходящего солнца. Ее теплые губы коснулись моих, холодных. Я снова счастлив... Тьма.
Снова яркий свет - лампа. Я снова был на своей кровати. Это было лишь видение. Я медленно поднимаюсь с кровати, вытирая тыльной стороной руки стекающие по щекам слезы и пот, в голове гул и жуткая боль. Пересилив себя, я встаю с кровати и медленно иду к зеркалу. Пожелтела кожа. Такой грязно-жёлтый, болезненный цвет. Глаза стали огромными, как у безумца. А мои некогда русые волосы обрели черный цвет. Я громко рассмеялся безумным смехом и, взяв тяжелый предмет, которым послужил одеколон, я разбил зеркало на сотню осколков. Пошатнулся на ногах и упал руками в осколки. На мое удивление, я больше не чувствовал той острой боли, когда в твои руки впиваются осколки. Лишь теплые подтеки крови стекали по запястьям. Она напоминала росу, стекающую по плодам вишни ранним утром, и я тут же потянулся облизать ее. Ее вкус меня окончательно свел с ума – сладкий и приторный, но с привкусом железа. Я встал на ноги и посмотрел в осколки.
Отныне, я – Чумной!
Отныне, я – Чумной!
(голосов: 16)
Категория: Истории про больницу
