Страшилка

Мир совсем не полон розовых единорогов, но зато в жизни слишком часто происходят ужасающие события... ужасающие и непостижимые, никак не вписывающиеся в научную картину мира.

Эта история в 1924 году успела попасть в газету "Вечерний Ростов". Как утверждал опубликовавший её внештатный корреспондент Роман. Не знаю, все материалы по этому делу были сразу же засекречены ОГПУ.

Весной 1924 года в одном из доходных домов Ростов-на-Дону, на ул. Полицейской (ныне Тургеневская), в густонаселённой коммунальной квартире, поселился угрюмый одинокий мужчина лет шестидесяти с неблагозвучной фамилией Гнилов. Для пожилого человека он хорошо выглядел: овальное, довольно приятное лицо, умные грустные глаза с затуманенным взглядом средневековых Мадонн, напоминавшие кисло-сладкий привкус, сгоревший на солнце нос, с которого хлопьями слезала кожа и многообещающий влажный рот. Выражение его лица было нейтральным: любой игрок в покер позавидовал бы. Как инвалид первой мировой войны, (ему взрывной волной оторвало мошонку), он получал мизерную пенсию, нигде не работал, весь день где-то пропадал и приходил домой только ночевать. С соседями общался мало, за что Гнилова за глаза прозвали шептуном.

Однажды кто-то из соседей, встретив Гнилова в коридоре, обратил внимание на его необычно возбуждённое состояние. В ответ на расспросы, инвалид неохотно буркнул: "Однополчанина встретил". А поздней ночью в квартире начались загадочные события.

Историю из жизни, которой хочу поделиться, услышал много лет назад. Про очень необычную матрёшку. Рассказала её наша соседка по саду. По иронии судьбы звали соседку Матрёна. Матрёна Гавриловна…

В ещё довоенной молодости была у Матрёны близкая подруга, Катерина. Всем хороша девка: и умна, и хозяйственна, и красотой Бог не обидел. Вот только женское счастье обходило её стороной. Подружки, даже те, что помладше, давно замужем и деток ростят, а Катя всё одна да одна. Ещё чуть-чуть и впору старой девой называться. Но то характер виноват немного. Родители уж больно сурьёзную девку воспитали. Не любила Катя пустые хиханьки-хаханьки и развесёлых компаний сторонилась.

Однажды гуляли девушки (с ними была и Катерина) по новогодней ярмарке. Остановились у расписного ларька. На прилавке – матрёшки всех мастей и размеров. Продавщица, пышная румяная женщина в цветастом платке – сама вылитая матрёшка, зазывала покупателей:

А матрёшка не простая
Продаётся, девки, тут!
Если купит холостая –
Скоро замуж позовут!..

Андрей сидел за праздничным столом. Скоро от тещи должны были вернуться жена и дети. В дверь позвонили. «Что-то они рано как-то» - отметил для себя Андрей. Он прошел по коридору и открыл красивую металлическую дверь с незамысловатым узором из ромбов на ней. На пороге стоял дед Мороз. Легкая улыбка появилась на лице Андрея.
- Здравствуйте! С Новым Годом, с новым счастьем, - пробасил дедушка Мороз.
- Спасибо, дедушка! И тебя также!
- А не здесь ли живет мальчик Андрюша?
- Тут, дедушка! – Андрей уже не мог сдержать улыбку на лице. – Здесь живет Андрюша – только он уже давно как не мальчик!
- Ну, значит все верно! И мне ведь не ребенок нужен, ведь я же взрослый дед Мороз.
- Чего? Взрослый дед Мороз? – рассмеялся Андрей. Все это принимало очень комичную ситуацию. – Это в смысле для взрослых что ли?
- Ну да. Есть детский дедушка, а я для взрослых! – подмигнул дед Мороз.
- Эмммм.. – опешил Андрей. – Я, конечно, все понимаю, дедушка. Но, должен тебя огорчить, что я люблю женскую половину человечества! Ну... То есть я не по этим делам! Ты меня понимаешь? Был бы ты Снегурочкой, тогда бы...
- Снегурка пока задерживается! Позже будет... Ну так что, Андрюша? Может, пустишь уже дедушку Мороза за порог? – делая шаг вперед, сказал дед.

Был обычный мрачный день, ничего не предвещало беды, я любил ходить вечерком на рыбалку на озеро, так как было мало народу
и спокойная атмосфера. Я, как обычно, собрался, сел в машину и поехал на то озеро... Я рыбачил 2 часа, наловил много рыбешки и уже собирался уезжать...
Но я увидел как что-то огромное проплыло под водой, я подошел к пирсу и начал искать глазами это чудовище... Через 2 минуты я собрался с мыслями и собирался уходить, так как подумал, что мне привиделось.
Я уехал домой и пошел спать. На следующее утро я увидел новость о том, что на том озере пропало 3 человека, туристы... Я поехал к тому озеру и начал осматривать его, и то, что я увидел на другом конце, меня шокировало.
Я увидел обгрызаное тело девушки, оно было обглодано, на половине тела не осталось мяса, а глаза были вырваны, я тут же позвонил в полицию и сказал об этом... Через 30 минут они приехали и стали меня допрашивать.

После третьей мировой войны, люди постепенно стали вымирать. Она, благодаря своему опаснейшему оружию и последствиям, убивает их с годами, а рождаемые дети не могут восполнить умерших. Голод и холод уничтожали их, людям стало невыносимо тяжело. Я один из немногих, кто вернулся с фронта. Был снайпером, чуть не погиб, оставшись без ноги. Моя мать и бабушка переехали в деревню, так как в ней были цену лучше, да и скот выращивать было где. Я, как висящая обуза на шее родителей должен был охранять дом, ведь отлично пользовался оружием, да и не пальцем шитый был.

25 декабря, 2119 года. Я охранял дом, слегка задремав на пороге. Слышал как чуть потрескивает огонь в печи, как скрипят половицы. Сегодня, птицы что-то энергично щебетали. Я проснулся от того, что услышал как кто-то ходит возле двери дома. Родители ушли на рынок, а я глянул в окно. Никого.

Открыв дверь, я трусливо заглянул за угол. Вскоре, я уже надевал шапку и накинул старую лисью шубу, в надежде, что мои опасения не подтвердятся, и никого за домом не будет. Я толкнул дверь и запер её, спрятав ключ в карман. Уперевшись в колёса моей коляски, я завернул за дом, наблюдая за чьими-то следами, которые наворачивали круги. Они были небольшие, примерно с мои. Но напугало меня то, что это были следы босых ног, будто кто-то без обуви исследовал мой дом.

Впервые об этом мне она рассказала неделю назад. Но я не мог поверить в то, что она сделала.
- Сэмми, я убила кое-кого. Ты не злишься на меня?
Я ничего не ответил ей, продолжая заниматься своими делами за компьютером. Я редко обращаю на нее внимания с тех пор, как она стала инвалидом. Линда попала в аварию в прошлом году. Машина переехала ее ноги и теперь она просто инвалид. Она не может встать с инвалидного кресла. И что сказать, я ее просто ненавижу. Ненавижу так же и себя, что никак не решаюсь избавиться от нее раз и навсегда, пару раз стукнув тяжелым предметом по голове или подмешав ей в вино какой-нибудь яд. Да, избавиться от нее раз и навсегда - самая прекрасная идея, которая приходила мне в голову. И я не могу избавиться от нее. Это очень навязчивая идея.
- Сэмми, я убила еще кое-кого. Ты не злишься на меня? - этот вопрос повторила она сегодня вечером.

Это был обычный летний вечер, я шел домой. Было около 11 часов вечера, все улицы погрузились во тьму и мрак, зажглись фонари. До моего дома оставалось 5 минут ходьбы, я шел по темному переулку и слушал музыку. Я даже не заметил куда делись все люди, потому что я крепко замечтался и плавал в облаках фантазий.

Вдруг я услышал непонятный шепот, но не мог понять откуда и как (я был в наушниках и слушал музыку на полной громкости). Я снял наушники и прислушался, ничего не было, я кивнул головой и пошел дальше. Через минуту этот шепот повторился. Я опять снял наушники и громко вслух сказал "Кто ты? Покажись". Шепот мне невнятно ответилл "Меня нету, я в твоей голове". Я перепугался, кто ты и как ты оказался у меня в голове? "Меньше суеты" - прошептал он, я не на шутку перепугался и начал громко кричать, но вдруг почувствовал, что голова начала сниматься, как будто она под давлением, я схватился за уши, но из них полилась кровь, я заплакал и заплакал кровью. Голос внутри говорил: "Наслаждайся, мальчик мой". Я орал, была дикая боль, но все резко закончилось, и голос сказал "Не пытайся, у тебя ничего не получится".

Девочка Даша очень грустила сидя в инвалидной коляске, смотря на веселившихся ребят за окном. Девочке было грустно и ей хотелось плакать. Но вот веселый ее отец пришел пьяный домой и предложил девочке поехать вместе с ним на рыбалку. Девочка согласилась.
И вот спустя полчаса Даша держала удочку в своих ручках и ловила рыбу.
Папа весело гоготал, подбадривая девочку.
Раз! И девочка рыбку выловила.
Два! Снова выловила!
Три! И третья рыбка упала возле колес ее инвалидной колясочки.
Папа злится, ничего у него не выходит. Даша уже словила три рыбешки, а он ни одной.

Человеку стало очень плохо. Глубоко в душе, этот человек страдает уже очень давно. Кто сделал дыру в его сердце? Кто этого добился? И он начинает падать глубже и глубже, в бездну безумия. Но что-то ему помешало...

Ветер похлопал меня по лицу прохладными ладошками. "Вставай, - завороженно шептал он, - вставай!" В такт ветру поддакивали листья за окном: "Поднимись, войди в новый день королем!" Я неохотно приподнялся на локтях, морозный воздух жадно бросился на мои плечи, впивая в кожу ледяные иголочки. Внезапно форточка распахнулась. Штора бешено заметалась, в комнату влетели кружевные снежинки. Они закружились в медленном танце и изящно стали падать на пол, продолжая танцевать. Касаясь паркета, снежинки долго таяли, а потом оставляли за собой маленькие лужицы холодной воды. Свечи давно потухли, в узорчатых подсвечниках стояли лишь небольшие сгустки застывшего воска с сожженным фитилем внутри.

Через некоторое время твердый матрац дал о себе знать: по рукам пробежали волны боли. Я опустился на перьевую подушку, вспоминая сегодняшний сон. Каков он был, мрачен или светл? Какой смысл он заключал в себе? О чем он?

Сколько прошло времени? Год, два, может больше. А я все так же лежу на этом старом диване, который стоит посреди комнаты. Раньше он был зеленого цвета, как летняя, сочная трава у моего дома. Но сейчас, он больше напоминает старый заброшенный луг. С тех событий я решил отдать себя тишине и одиночеству. Для чего нужны люди? Эти жестокие, лживые создания. Все их слова не стоят ничего. Они алчны и лицемерны. Лучше быть одному. Солнечный свет пробивается сквозь мутные стекла моего окна. Было бы хорошо их помыть, впустить в это затхлое помещение согревающие лучи, но я не могу. Привыкая к такому полумраку то, что твориться снаружи становится безразлично. Переворачиваюсь на живот. Спина уже затекла лежать в таком состоянии, и твердая пружина неприятно упирается в поясницу. Рука свисла на пол, на автомате собирая крошки от моих скудных трапез. Я вдавливаю их в щелки между напольных дощечек, а сам думаю о своем. Какой бы была моя жизнь, если б не это? Наверно лучше. До слуха доносится пение птиц. Одна из них, особо храбрая, села на карниз и с любопытством вглядывается в окно. Я хочу улыбнуться, но тело будто отказывается хоть немножко порадоваться вместе со мной. Начались приступы боли, но сил терпеть все меньше и меньше. Стоны эхом отражаются от голых стен комнаты, и я слышу только этот беспомощный звук. В этот момент я так противен себе. Поскорее бы...