Страшилка

Как я и ожидала, утро началось с «серьёзного разговора». Родители без конца отчитывали Ирочку из-за бессонной ночи:
- Я конечно понимаю, что переезд ты восприняла болезненно, но это ещё не повод будить нас среди ночи и рассказывать свои сказки! Ещё хорошо, что сегодня выходной и нам с мамой не надо на работу! Ещё одна подобная выходка и никакого велосипеда, зоопарка, компьютера, нового телефона, отдельной комнаты, платья, стоящего половину моей зарплаты и поездки на море! - вещал глава семейства.
«Ох, ну нифига себе запросики у этой мелкой!» - с раздражением подумала я.
- Ирочка, доченька, успокойся! - пыталась успокоить без конца рыдающую крокодильими слезами дочку мама, - нам с папой нелегко далась эта квартира. Вот увидишь, ты познакомишься с ребятами, пойдёшь в новую школу, заведёшь друзей и сама не захочешь отсюда уезжать!
- Эля, не обращай на её выходки внимания! Тогда она поймёт, что нам совершенно до лампочки её капризы и успокоится! В ту квартиру мы всё равно не вернёмся! - никак не мог успокоиться разгневанный отец.
- Да, сестрёнка, зарядила ты ночью! Я уже собирался поверить! Правдоподобно, молодец! - насмехался над ней брат.

И всё в таком духе. Моё появление не заметили. И это не особо радовало. Рассказ девчонки всерьёз не восприняли. Ну ладно, мы ещё посмотрим кто кого!

Через час после начала прогулки Наташке надоело лепить куличики собственной лопаткой. Доча деловито засеменила к скамейке, с которой я зорко блюла за песочницей, и доверила мне на хранение свое красно-желтое орудие труда. Вернувшись под грибок, моя двухлетняя умница-разумница, молча экспроприировала голубенькую лопатку у трехлетнего Паши, растерявшегося от подобной наглости настолько, что он даже не заревел на весь двор, привлекая внимание мамы, находящейся неподалеку в постоянной боевой готовности. Наташка деловито утрамбовывала песочек в формочки, не обращая внимания на лицо мальчишки, скривившееся в горестной гримасе человека, внезапно познавшего женское коварство.

Малолетние разбойники, по обыкновению, развили на площадке бурную деятельность: турники были увешены пинающимися детьми, с горки доносились радостные визги, а под деревьями девчонки расстелили на траве одеяла, подстерегая жертв для игры в дочки-матери. Детишки нежного возраста оккупировали песочницу, периодически устраивая под грибком дождик из песка и драки на лопатках, наслаждаясь истерическими воплями родительниц.

Она появилась из ниоткуда. Опустилась черной тенью на скамью рядом со мной и уставилась невидящим взглядом прямо перед собой. Изможденное лицо землистого цвета ничего не выражало, поражая отрешенностью и бесстрастием.

Вспомнилась мне одна история, которая произошла со мной где-то около пары лет назад.

Открыв входную дверь и войдя в темный коридор, я наткнулась на что-то мягкое. «Мяу!» – недовольно пропищал мой любимый кот. «Вот я снова и дома...» – глубоко вздохнув и включив свет, произнесла я.

Шел ремонт и квартира напоминала старый пыльный чулан. По всюду валялись старые обои, ничуть не чище разобранные шкафы, одежда, много книг и тетрадей. Свет был неяркий. Я прошла в свою комнату, которая так же была заставлена всяким барахлом. Поставив чемодан, я присела на краюшек кровати. На душе было тоскливо. Соскучившиеся животные сбежались ко мне. Я включила телевизор и ушла глубоко в свои мысли. Не знаю сколько я так просидела.

Очнулась я от того, что моя собака резко сорвалась с места и вылетела из комнаты. Я встала, следом за мной кот. Что-то было странное. Не по себе как-то. Медленно, но верно ко мне закрался страх. Я никак не могла понять откуда он возник. Как оказалось, страх пришел не один, с собой он захватил ощущение чьего-то присутствия. Но чьё присутствие? Дома не было никого. Все мои родные отдыхали.

Из протокола: дело №600592.
Обвиняемый Хомиченко Сергей Николаевич, ранее подозреваемый в краже по ул. Строительной не признал свою вину. В ходе следственных мероприятий его вина так и не была доказана и подозреваемый был отпущен.

Хомиченко Сергей Николаевич, или просто Серёга, сейчас сидел в кафе около набережной, потягивал давно остывший кофе и пытался собрать мысли в кучку. Денег, которые он нашёл в квартире какой-то старушенции, живущей на улице Строительной, было немного. Их хватало дня на два. И это значит лишь одно: придётся снова идти на дело. Он уже собирался встать, но вдруг почувствовал в кармане джинсов какой-то предмет. Он пошарил в кармане и извлёк на свет старинное кольцо с каким-то непонятным камнем, на вид типа брюлика. Это кольцо он нашёл в стариной шкатулке в доме у старушки. Если заложить кольцо, которое на вид стоит половины его халупы, то можно ещё месяц жить припеваючи. Ну или два месяца. А может и больше...

В ломбарде за него не дали и четверти тех денег, на которые рассчитывал Серёга. Тогда он решил продать кольцо его бывшему однокашнику Витьку, который теперь жил припеваючи в собственном коттедже. Серёга достал свою мобилку, и начал названивать другу. Витёк поднял трубку только после третьего звонка.

Он хватает меня за плечи и хочет что-то сделать со мной. Плечи у меня голые, а руки у него жесткие. Я начинаю плакать. Я не знаю чего он хочет. Я не вижу его лица, но слышу его голос. Он кричит что-то, но от страха я не понимаю и половины слов. Я пытаюсь вырваться и приседаю на корточки. Он отпускает меня, я падаю на пол. На мне красное платье. Сегодня мама надела на меня красное платье. Я ему ничего не сделала. Я не вижу его лица. Слышу два голоса. Слышу, как один мужчина говорит другому: "Не смей ее трогать". У него голос куда добрее и мягче, чем у того, другого. А я, сидя на полу, плачу. Вижу свое красное платье, вижу стол, вижу их ноги. Сижу на полу между ног двух мужчин. "Он тебя убьет!" - кричит один из мужчин. Он что-то еще говорит, но я от страха ничего не понимаю. Кроме того, он так громко кричит. Кажется они говорят обо мне, но я ничего не могу понять. Сердце бешено бьется и я прижала к этому месту руку. На одном из мужчин - синие брюки. Слышу голоса. Меня хотят убить. Меня убьют. Уж это-то я понимаю...

Катя проснулась в холодном поту, один и тот же сон мучал ее на протяжении нескольких месяцев. У нее все было хорошо, недавно поступила в институт, познакомилась с хорошим парнем - Андреем, и тут начались эти сны. Она рассказала своему другу Максу, тот лишь отшучивался, якобы это просто нервное перенапряжение из-за учебы. Но оказалось, что и сны бывают вещими...

Весь остальной путь Саша не произнесла ни слова. Она молчала и ее молчание давило на меня. Я шла, опустив глаза в пол, а коридор снова менялся. Пол вернулся в нормальный вид и из углов исчезала паутина. Потолок снова приобрел свой стандартный белый цвет, а по стенам вновь заиграли старые оттенки. Вскоре, мы подошли к двери палаты. Краска на ней была сильно облуплена. Тут и там, сквозь побелку просвечивало дерево. Словно какой-то невиданный больничный зверь ободрал ее. Саша снова перевела на меня свой тяжелый взгляд, и сказала:
- Ничего не делай, пока я не разрешу. Молчи, пока я буду говорить, и главное - не разглядывай Беллу. Она этого не выносит. Еще и получишь напоследок.
Хотя, наверное, и нужно было что-то сказать, но я обиженно промолчала, и только кивнула, не поднимая глаз от пола.

Саша постучала в дверь три раза сначала костяшкой пальцев, затем один раз кулаком и четыре раза открытой ладонью. За дверью послышался шорох, как будто по полу тащили что-то тяжелое. И дверь отворилась.

Палата была совсем не похожа на мою. Желтые стены, вместо голубых, покрывал толстый слой пыли, а на окнах поблескивали сальные разводы, но самое главное в том, что палата была общей. По двум стенам стояли четыре кровати. На них сидели две абсолютно непохожие друг на друга девушки.

Это история реально произошла со мной прошлым летом. Лето выдалось жарким и поэтому я решила хоть на месяц свалить к бабушке в маленькую деревеньку которую сейчас называют глухоманью.

Когда я вышла из поезда, я по привычке решила вызвать такси. Но вспомнив что такси тут и подавно нет я решила прогулять пешком. Тем более что торопиться мне было некуда. Но я заметила, что на небе стали сгущаться тучи. Сначала закапал маленький дождик. Так как дождик был маленький, я решила не замечать его. Но дождик мгновенно дал о себе знать, превратившись в большой ливень. Вдалеке послышались раскаты грома. Я была только на пол пути и была одета в лёгкое летние платье с огромной дорожной сумкой в руках, в которой было всё кроме зонта.

Но мне посчастливилось на дороге я встретила огромный дом, в которым на вид никто не жил. Не задумываясь, я направилась туда. Так как у меня не было выбора: или остаться во время грозы на улице и промокнуть до нитки, или переждать грожу в этом доме.

Внутри дом оказался вполне милым, не считая того что всё было в тёмных цветах. Сумку я оставила около двери, так как не хотела тянуть её через весь дом, а сама направилась изучать его...

Я сидела на кровати, вся тряслась. Не могла ни закричать, ни пошевелиться. А те глаза всё так же смотрели на меня в темноте. "Хоть бы это был сон", - повторяла я про себя. В глазах, что смотрели на меня, была кровь, жажда крови. В них я видела родных и близких мне людей. "Почему, почему именно я? Почему со мной?" - всё смешалось в голове. Я не знала кто это и что ему нужно. Оно смотрело на меня так, как будто сейчас растерзает на мелкие кусочки. Всё что я тогда ощущала не передать никакими словами. Но начнём с самого начала...

Я заснула около 12 часов. Мне снился очень странный сон. В нём отец говорил мне: "Спи, родная, спи, сейчас я к тебе приду" - я не могла ничего сделать. Ни проснуться, ни спать дальше. Но всё же чувство страха переполняло меня изнутри. Я соскочила с кровати и побежала на кухню попить воды. Что же это был за сон? И что имел в виду мой покойный отец?! Я утолила жажду и отправилась спать.

Лежу я на кровати, не могу заснуть, как вдруг я чувствую на себе чей-то взгляд. Поворачиваю голову, а там два красных глаза смотрят на меня не отрываясь. Тела не было видно, только две точки смотрели на меня. Спустя минут пять они исчезли. Но стали появляться буквы на стене. Всё было видно расплывчато, да и зрение у меня -2. Я заснула.

Ночь, тишина, спим с женой... Просыпаемся от громкого звука, не поняли что это было, но оба проснулись резко, с испугом. Лежим, молчим, шёпотом обсуждаем... ну, естественно, жена меня выпнула из постели, сходи мол, разберись... Ну нехотя попёрся я на обход дома. Всё было тихо, в ограде нет никого, дома всё на месте, ничего не падало. Заснули.

Через часа два такое же кино, но на этот раз я уже отчетливо слышал шум и знал примерно откуда он. Жена в панике, я пошел в соседнюю комнату на разведку, шум был оттуда... Проверил - все опять в порядке, но сам понимаю что ни хрена не в прядке, стою, жду, очкую...

И только я собрался выйти из комнаты, как почувствовал чей-то взгляд на себе, чьё-то присутствие в комнате. Медленно оглянулся, но никого не было. Чувствую холод по ногам... Подумал окно открыто, надо закрыть. Подошел, отодвинул шторки и, подпрыгнув до потолка, как заору! На меня с улицы пялилась большими белыми глазами какая-то старуха! Видок у неё был такой страшный, как будто она месяца два назад померла.

От моего крика заорала жена в комнате и стала звать меня. Я не помню как вылетел из комнаты и с дикими шарами бросился к жене, пытаясь ей объяснить, что я там видел. Она от страха в слёзы, я пытаюсь её успокоить, но сам в панике.

Через 10 минут мы успокоились и я пошел опять на обход, прихватив с собой молоток. Обошел вокруг дома, постоял в ограде, нервно покурил, весь продрог, дело кстати зимой было. Пришел к жене, сидим обсуждаем... И жена спрашивает меня, нашел ли я там следы, меня как осенило, ведь под окном, где она стояла, не было ни одного следа, а ведь там сугробы по колено.

Николай Васильевич, житель деревни Криницы, старый друг моего отца, как-то поведал отцу о том, что 8 лет назад, летом, в конце августа, с ним произошёл очень странный случай, о котором он неоднократно рассказывал знакомым, но ему, разумеется, никто не верил.

С его слов, событие произошло в среду вечером (точную дату он назвать не может). В то время он работал в городе, прибыл вечером на автобусе домой в деревню, завершил все хозяйственные дела и решил прогуляться до обрыва реки (деревня расположена по правому берегу реки Вятки), посидеть, полюбоваться на реку.

Присев на траву на краю обрыва и обозревая окрестности, примерно в восемь часов вечера, он почувствовал на себе пронзительный взгляд - кто-то смотрел на него сзади.

Решив оглянуться, он обнаружил, что позади него стоит женщина среднего роста и внимательно его разглядывает. Кожа на её лице была желтоватого цвета, разрез глаз узкий, как у азиатов, на голове женщины была необычная причёска: волосы были плотно уложены в высокую пирамидальную стрижку. На женщине был серебристо-белый балахон с капюшоном, который был откинут. Все ее тело как бы светилось, и Николаю Васильевичу показалось, что сквозь нее просвечивает небо.