Страшилка

Я не прошу и не смею просить доверия читателей к чрезвычайно странной истории, которую сейчас расскажу. Действительно, надо быть дураком, чтобы допустить, что кто-либо поверит действительности факта, когда я сам готов сомневаться в том, что видел собственными глазами. А между тем, я в здравом рассудке и не в бреду. Но завтра я должен умереть, и я хочу облегчить мою душу... Моя задача представить читателям целый ряд простых фактов из будничной жизни без всяких с моей стороны комментариев. В сложности эти случаи ужасали, измучили, уничтожили меня. А между тем, я и не стараюсь их осветить... Для меня они были безусловно ужасны, многим они покажутся не так страшными, другим просто глупыми и смешными... Со временем, может быть, найдется ум более спокойный, более логический и менее раздражительный, чем мой, и низведет их до степени самого обыкновенного и натурального факта, все может быть.

С раннего детства я отличался гуманностью характера. У меня сердце было такое нежное и чувствительное, что я скоро сделался игрушкой своих сверстников. Особенно я отличался любовью к животным, и родные позволяли мне иметь чуть не целый зверинец любимцев. Я проводил почти все свое свободное время с ними, и для меня не было большей радости, как кормить и ласкать их. Эта страсть возрастала с годами и не оставила меня даже тогда, когда я стал взрослым человеком. Мне нечего объяснять моих чувств к животным - те, кто был привязан когда-либо к умной и верной собаке, поймут меня и без пояснений.

Шел дождь. Мерзкая, всепроникающая морось была везде, просачивалась под резиновые уплотнители стекол, пропитывала кислым смрадом одежду, казалось при каждом вздохе оседала в легкие. Англичане говорят «дризл», я русский, поэтому, матерясь себе под нос, просто пробирался по истекающему влагой городу.
Дворники старого универсала мерзко скребли по стеклам. Особенно ужасен был задний дворник, дико диссонируя с музыкой Николо Паганини, доносящейся из дребезжащих колонок, он, казалось, рвал пространство и время.

Шшарк – проходит щетка от одной мертвой точки до другой, совершенно не стирая мутную пелену влаги.
Шшарк – возвращается обратно, начисто вытирая стекло и открывая окно в реальность, город плачет, на его сером теле выступил холодный пот.
Шшарк - странно, холодно, неуютно.
Шшарк – в зеркале заднего вида только улица, только морось...
Шшарк- в динамиках разрывается безумными пассажами Скрипач Дьявола - Николо.
Шшарк – я чувствую Своего Пассажира, того, кто не может быть здесь.
Шшарк – кто давно мертв и не погребен.
Шшарк – бледная половина лица, большой лоб, темные провалы глазниц, непропорционально маленький рот, с обескровленными губами сжат в плотную линию.
Шшарк – половина лица, с мертвенной бледностью которого контрастирует кровавая масса, слегка подернувшаяся корочкой свернувшейся крови, осколки черепной коробки белеют в желе перемолотого в кашу мозга. Я знаю Своего Пассажира, я знаю, что в жизни они не превращаются в кактусы...

С раннего детства каждого из нас учат помогать пожилым, не обижать слабых, уважать старших... Каждый день общество доказывает нам обратное.

Володя с детства был болезненным ребёнком. Родители его не были пьяницами: мать - стоматолог, отец - милиционер. Они старались растить сына интеллигентным и воспитанным человеком. В отличии от своих сверстников, парень не увлекался компьютерными играми. Он любил читать и читал всё, что попадало ему в руки не только по школьной программе, но и просто для души. Мальчишке намного интереснее было погрузиться в переживания главного героя из очередной книги, чем шататься по улицам и курить в подворотнях.

Матери подобное не очень нравилось и она часто выпроваживала Володю на улицу. Сверстники считали его странным и старались всячески задеть, так было не только в школе, но и на улице. Сначала это были обычные издёвки, потом начались побои. Он терпел и молчал, нельзя уподобляться маловоспитанным людям - так учила его мать.

Я познакомился со своей второй половинкой еще в первом классе. Сначала мы были просто друзьями и общались не так часто. Не знаю, почему остальным не нравится моя вторая половинка?.. Я услышал свою половинку впервые, когда меня стали не любить мои одноклассники. Даже в детском садике меня недолюбливали другие дети. Наверное, это потому что, я не слишком общительный. Я боялся других детей, я боялся общества. Моя неловкость порождала новые причины задирок ко мне. Особенно, когда я пошел в школу, ко мне стал беспричинно лезть старшеклассник, было обидно, когда он не трогал других детей, а меня постоянно гнобил... Так продолжалось, пока он не закончил девятый класс и не ушел из школы. Разница между нашими возрастами была три года. А я не мог дать ему отпора, слабак. Я благодарен ему по уши. Нет, серьезно, из-за него я стал еще больше бояться остальных людей и у меня начала развиваться мизантропия. Моя самооценка, сколько себя помню, всегда была "ниже плинтуса". Зато я стал заниматься рисованием. Обожаю рисовать, сидя за последней партой в школе. Я всегда и везде рисую, куда бы не пошел, всегда с собой карандаш и блокнот.

Моя вторая половинка тоже любит. Любит смотреть, как мое мастерство растет. Правда, когда у меня ничего не получается, она говорит мне, что я бездарность. Мне конечно обидно, но все-таки именно моя половинка заставляет меня двигаться дальше. И ждать. Моя вторая половинка всегда говорит мне, что я не красивый и что нужно стремиться к совершенству. Она говорит, что я никогда ничего не научусь делать толком, так как, у меня даже нет таланта. И постоянные упреки со стороны родителей это только подтверждают. Что бы спрятаться от всего этого, я рисую, рисую и слушаю музыку. По сути, ухожу в свой мир. Но в этом мире моя вторая половинка. Она породила этот мир. Не думайте, что моя вторая половинка такая плохая. Она ненавидит людей, так же, как и я. Даже больше, она заставляет меня ненавидеть людей. Но вместе с тем и помогать людям. Не знаю почему, но если у человека что-то упало или он подскользнулся, я сразу стремлюсь ему помочь, пусть даже если он меня об этом не просит.

Половина людей просто недостойна жить. Я так думал где-то год назад, когда только начал учился на авиаконструктора. Не знаю почему, но я никогда не любил людей, всех своих еще школьных знакомых считал глупыми, бездарными и не желающими узнавать новые и интересные факты про наш мир, про нашу жизнь, про то, что делает ее такой удивительной. Я старался отграничить себя от общения с людьми. Не отвечал на вопросы, которые мне задавали однокурсники, не здоровался с соседями. Меня считали невоспитанным, а я в свою очередь считал их недостойными.

Со временем эти акции протеста сводились к минимуму. Не знаю, что со мной стало. Я просто забыл про эту ненависть. Именно тогда я встретил Илью, он стал моим другом на какое-то время. Мы с ним действительно хорошо ладили, мне казалось, что это не такой человек как все остальные. Илья был достаточно приятный молодой человек, которого интересовали те же вещи, что и меня. Но это длилось недолго, как и все остальные мои бывшие друзья, Илья мне начал надоедать и перестал казаться таким чудесным. Ведь он очень нравился всем окружающим и я решил, что он как все остальные - подлиза и не имеет своего мнения, а лишь подстраивается под массу.

Во время весенней сессии мы не очень охотно посещали институт, но когда нам пригрозили отчислением, пришли чтобы сдать физику. Преподаватель меня не очень любил, потому что считал ленивым и ни на что не способным, поэтому я не сдал физику.

Я осталась одна. Совсем одна. Я зарезала своих друзей, сестёр, родителей. Трупы сжигаю. Милиции безразлично. Им не приносят заявления, вот они и не работают. Сейчас я сижу над моей последней жертвой - мамой. Что ж, мне было жаль её убивать, но после того, что она узнала обо мне, её оставлять в живых было нельзя. Не знаю, мне просто нравится убивать. Это так смешно, смотреть как человек захлебывается в крови. Всё началось с сестры...

Июль. 15 число. 2013 год.

Какой тёплый и ясный день. Солнышко улыбается всем вокруг и греет своими лучами. На мне лёгкий сарафан и тёмно-каштановые волосы, завязанные в шишечку. Мы с сестрой одни. Папа и мама с маленькой Анечкой уехали. Катя бегала и кричала, снося всё на своём пути. Я же танцевала. Сестра мне очень сильно мешала, поэтому я закричала на неё:
- Дура! Хватит носиься!
- Отстань, - сказав это, Катя высунула язык и показала мне его.
Носиться она не перестала. И в конце концов она свернула вазу:
- Наносилась? Вот приедет завтра мама, я ей всё-всё расскажу!
- Не посмеешь! Я скажу, что это ты!

Они смеются, радуются жизни. Они улыбаются, фотографируются. А я просто сижу в углу и смотрю на эти радостные рожи моих одноклассников. Они пришли поздравить самую красивую девчонку в нашем классе. Зачем они пригласили меня? Я ведь никому не нужна. Сейчас они все веселятся, а ведь еще вчера они избили меня. А все потому что я им не понравилась.

Как только я пришла в их класс всего год назад, они сразу же начали обижать меня. Тогда я думала, что это они так прикалываются. Вчера одноклассница Арина позвала меня, мол, поговорить. Я ничего не подозревала и пошла с ней. Она привела меня к гаражам, где стояли еще несколько одноклассников. Они избивали меня. Сначала кулаками били в живот, потом повалили на землю и пинали меня. Они бы убили меня, но нас увидел какой-то парень. Он выгнал одноклассников, а меня отвез домой.

И вот я сижу и вспоминаю этот ужас, произошедший со мной вчера. Тихо сижу и рисую окровавленные тела моих одноклассников. Вдруг эта самая красивая девочка крикнула:
- А чего вы эту дуру пригласили? - она указала на меня.

Ненависть к человечеству приводит к поступкам, которые потом не исправить. Я мизантроп, ненавижу общество которое меня окружает. Одни люди страдают мизантропией, а я один из тех кто ею наслаждается. Смешав свою ненависть ко всем с желанием убивать их, я получал больше наслаждений. Можете считать меня психом. Раньше я только представлял как убиваю того или иного человека. Знаю что у всех есть право на жизнь, но у каждого своя точка зрения.

Однажды в школе, сидя за партой меня все довело. Я смотрел на тех кто окружает меня и представлял как убиваю каждого. Мой сосед по парте толкнул меня, конечно же случайно. Я не выдержал и схватил его за его длинные волосы. Схватился так сильно что почувствовал как мои пальцы вошли ему под кожу. Я начал бить его головой об парту. Первые два удара были без крови, а следующие ударов десять кровь хлестала во все стороны. Все просто смотрели на это, они были в шоке и не могли ничего поделать. Я поднял его голову, чтобы посмотреть на его лицо. Был приоткрыт один глаз, лица на нем уже не было, он не дышал, видимо носовая кость вошла ему в мозг. Мне было наплевать на то, что он уже был мертв и продолжил бить его об парту.