Страшилка

Как я вас всех ненавижу. Всех вас: тупым и безмозглых уродов, больных на голову кретинов, недоносков и отребье. Ненавижу всех поголовно. За то, что вы ни черта не соображаете, ни черта не умеет, руки у вас из жопы растут, но воображаете о себе чёрти что. От вас только одни неприятности. А вы ничего не умеете и увидев последствия своей безмозглой тупости всё равно считаете что "всё делали правильно". Как же я вас все ненавижу. Всех взрослых. Всех тех кто думает что его сорок лет против моих четырнадцати что-то даёт. Да ни черта он вам не даёт! Только лысину и жир на вашей заднице.

Я заболел. Тяжело заболел. Врач назначил мне лекарства. Но два тупых урода, которые только называются мне мамой и папой, решили что они умнее врача. Они, видите ли, прочитали в интернете, что другое лекарство лучше. И это при том что образование у придурков вовсе не медицинское, а форум, на котором они это вычитали, населялся такими же кретинами как и они.

Они стали пичкать меня этой фигнёй. Мне становилось всё хуже и хуже. Мои попытки отказаться от лекарства не врачом назначенным вызывали у них ярость. Я такой-сякой, я лечиться не хочу. Объяснение что лекарство не по рецепту пресеклись безапелляционным: Я лучше знаю.

Когда в нашей семье произошла эта трагедия, мне было 2 года, поэтому знаю я о ней со слов мамы. Старшая дочь моей тети 17-тилетняя Аленка, тогда училась в техникуме в соседнем (70 км) от родного городе. Аленка была очень симпатичной девушкой: большие карие глаза, длиннющие ресницы, слегка вьющиеся каштановые волосы, среднего роста, со стройной фигуркой. Она была очень общительной и доброй.

Веселая студенческая жизнь, романтический возраст, наша Аленка влюбилась в однокурсника и он ответил ей взаимностью, вначале у них все было прекрасно, но однажды они поругались, он обиделся и ушел, а затем всячески избегал встреч с Аленой. Она сильно переживала, скучала и видимо поэтому не смогла придумать более безопасного способа вернуть внимание любимого.

В один из дней, оставшись одна в комнате (она жила в общежитии техникума, на 5 этаже), Аленка приняла горсть каких-то таблеток и легла на кровать. Это не было самоубийством, она просто хотела чтобы ее с отравлением забрали в больницу, а ее возлюбленный, узнав об этом, обязательно придет ее навестить и там они непременно помирятся.

Наливая в граненый стакан мутную воду из-под крана, Стас положил на язык несколько таблеток. Вздохнув, он поднес стакан ко рту и в мгновение ока запил его содержимым лекарства. Поморщившись, юноша проглотил таблетки и швырнул стакан на пол. Соленый привкус воды еще несколько минут оставался у него на губах.
- Н-ненавижу, ненавижу себя, - проговорил он, вытирая первой попавшейся тряпкой выступивший пот со лба. - Ну ничего, скоро я за все расплачусь, за все за все.

За окном гудели полицейские сирены, но Стаса это не удивило. Сейчас, меньше всего он боялся полицейских. Да и что они ему сделают за разгром в чертовой аптеке? Оштрафуют? Возьмут под арест? Ему было все равно, то что его преследует, достало бы его и в тюремной камере. Они приходили к нему регулярно. Они общались с ним. Стас терялся во времени. Сон казался явью, а явь становилась сном. Трудно сказать, сколько суток он провел без здорового сна. Трое? Четверо? А может более? День казался бесконечным. Из-за обклеенных старыми газетами окон, парень не знал какое время суток сейчас на дворе. На улицу он выходил крайне редко. Сколько он так уже живет, он также не знал. Антидепрессанты являлись его единственной пищей, прочее его организм принимать не хотел.

Стас посмотрел на часы, стрелка по-прежнему стояла на полудне, как и несколько часов назад.
- Они опаздывают? Не может быть! Я вас жду! - пробурчал юноша, осматриваясь по сторонам.
По спине пробежал холодок. Казалось, что рядом есть еще кто-то.

Дверь аптеки открылась, впустив в помещение холодный ночной воздух. Молодая девушка оторвалась от чтения книги и с опаской посмотрела на ночного посетителя. Им оказался черноволосый юноша с грубыми чертами лица, на вид ему было лет семнадцать-восемнадцать. Собравшись духом, девушка опустила одну руку под стол, готовясь нажать кнопку экстренного вызова. Парень медленно шагал к кассе, при этом он постоянно оглядывался по сторонам и невнятно бормотал себе что-то под нос. У аптекарши не оставалось сомнений в том, что ночной гость явно находится в неадекватном состоянии. Тяжело дыша, юноша в упор подошел к кассе. Девушка отпрянула немного назад. Бледнолицый парень дрожащими руками достал из кармана денежную купюру и протянул ее продавцу. Та, в свою очередь, поначалу не могла отвести взгляда от посетителя, но через несколько секунд неуверенным тоном спросила:
- Что вам?

Молодой человек, жадно глотая ртом воздух, попытался сказать название нужного ему препарата, но вместо слов из его уст слышались лишь жалкие обрывки слов и непонятные звуки.
- Вам необходима помощь, я вызову врачей, - растерянно произнесла девушка, хватаясь за стационарный телефон.
Но в следующий момент парень ударил кулаком по кассе и тут же убрал руку обратно в карман. Девушка вздрогнула от неожиданности и надавила на экстренную кнопку.
- Д-дай мне чертов т-тразодон, - заикаясь, выдавил он.
- Это сильный антидепрессант, его только по рецепту врача принимают, - девушка отодвинулась от кассы на безопасное расстояние и продолжила, - успокойтесь, вам сейчас помогут.

Михаил закричал от адской боли, упав на колени, он пытался руками сдержать вывалившиеся кишки, но скользкие руки от крови усложняли задачу, они проскальзывали сквозь ладони, он чувствовал, как пульсируют его внутренности, от бессилия он рухнул на пол. Упираясь окровавленными руками, он попытался привстать, но дикая боль от вывалившихся потрохов пронзила его. Собравшись с силами, он полз, как бы перебирая руками по холодному полу к двери. Кишки вытянулись за ним метров на пять, но он не обращал на это, так как главной целью была дверь, Миша снова закричал от боли, он не мог больше терпеть, оглянувшись, он понял, что заципился кишкой о подбородок трупа, которого сам же убил недавно. В дали коридора послышался шорох. "Эта тварь снова тут", - подумал Михаил и, взявшись рукой за свой мерзкий кишечник, немного оттянув, кишка сползла с мертвеца. Звук скрежета стен и бег стал ближе. Он почти дополз до двери, рукой от безысходности начал толкать ее, но дверь не поддавалась. Миша кричал от страха и боли, низ двери окрасился в кровавый цвет от его рук. Вдруг он услышал позади себя тяжелое дыхание, он повернул голову и понял что это его конец, он снова не дошел до двери, за ним полз на одних руках полуразложившийся человек, с отрубленными ногами и перемотанный цепью, мощными руками, он полз к Мише, затем ускорившись, он быстро накинулся на Михаила и своими руками вцепился в его подбородок, пронзив острыми когтями кожу, тварь начала рвать ее и медленно начала выворачивать лицо наизнанку, Миша кричал до тех пор, пока лицо было не снято с черепа....

В одну солдатскую столовую привезли масло. И вот, через три года оно вдруг из зелёного масла превратилось в чёрное масло. А потом однажды в столовую пришёл один старый солдат и попросил дать ему масло. Все говорили ему: не ешь масло, оно чёрное. И даже мама с папой писали ему: сынок, в столовой ешь всё, только не ешь чёрное масло. Но старый солдат взял и съел всё чёрное масло, все полтора куба и спокойно лёг служить.

И вот ночью в двенадцать часов дня солдат чувствует что чёрное масло стучится из него! А потом чёрное масло схватило его за живот и стало солдата тошнить!

И все солдаты испугались и вызвали белого врача. А врач дал солдату чёрную таблетку. И чёрное масло выскочило из солдата. И солдат стал служить дальше в лазарете и даже остался там на сверхсрочную. А чёрное масло отнесли обратно в столовую.

В психиатрическую больницу родители меня возили три раза, но положенный срок я отсидела только два.

Первый раз меня там закрыли в семнадцать лет. Зимой 2001 года, не помню точно в каком месяце, я была в своей комнате как неожиданно в квартиру ворвались три здоровых мужика в белых халатах. Они мне перегородили выход и начали говорить: "Какая интеллигентная девушка и больная". Пришли мои родители, сказали: "Одевайся!" - и кинули мне на кровать одежду. Я ответила, что никуда не поеду. Врачи продолжали: "Одевайся по хорошему..." Я хотела выйти из комнаты, но они меня схватили и поволокли. Я сопротивлялась, цеплялась руками за стену. Они отрывали мои руки от стены. Выволокли с квартиры. Отказывалась идти, легла на грязный пол. Они меня взяли за руки и ноги, понесли в лифт... Сорвали кофту. Я орала: "Помогите! Полиция!". В моем доме есть полицейский участок, но они даже не выглянули в коридор посмотреть, что происходит. Босиком без кофты и тапочек тащили по улице в машину. На улице холодно, снег. В машине я расплакалась. Люди мимо проходили, смотрели. Пришли родители, закинули в машину тапки. Отвезли.

В психушке меня врач позвала к себе в кабинет, у неё вид больной, глаза вытаращенные лезут из орбит, а под ними синяки черные. Как заорала на меня: "Отвечай, как дело было, тебе голос свыше приказал?!". Какая-то врач сказала: "Да у неё по глазкам видно, что она больна".

Стояли там коляски инвалидные. На полу лежала женщина, которая под себя ссала, шевелиться не могла. Уколы ей делали без конца, а потом на носилках унесли. Дверь железная на замке, ключ у врачей в кармане.