Страшилка

Меня зовут Денис. Сейчас мне 22 года. На тот момент, мне было 16 лет. Сколько себя помню, родителям было все равно на мое воспитание. Поэтому я шлялся по дворам с другими пацанами, которые были немного старше меня. Курить я начал в 10 лет. Ужасно, не правда ли? Тогда я не осознавал всего ужаса и вреда, привычки... Хотя, какой там привычки? В 10-то лет. Думал, побалуюсь и хватит. Но вот мне уже 16... Если задуматься, я курил на тот момент уже 6 лет... 6 лет! Это же много! Для такого маленького мальчика. Я тогда школу прогуливал, часто записали с парнями на подъездах и пили спиртное.

И вот как-то раз, мы сидели и мимо проходила старушка, она посмотрела на меня таким ужасным взглядом, что на тот момент мне казалось, что меня сейчас стошнит. Она открыла свой беззубый рот и промямлила что-то о вреде курения и пьянстве, в столь молодом возрасте. Парни ее обматерили, а я тогда согнулся и чувствовал, как будто сейчас мои легкие наполнены сигаретным дымом и смола проедает их стенки. Мне тогда стало очень плохо, я пришел домой и лег на пол. Я лежал около двух часов. Мне казалось, я задыхаюсь и никак не могу выдохнуть этот дым из легких. Потом я заснул. Открыв глаза я осознал, на улице темно, матери до сих пор нет дома.

- Опять шляется с каким-нибудь папиком - фыркнул я и первым делом достал из кармана пачку сигарет. Подкурившись, я сделал первый затяг, но мои легкие отторгли едкий дым и я стал кашлять, я кашлял наверное вечность... там мне показалось на тот момент, что это не кончится. Я упал на пол и, сидя на коленях, пытался вытолкнуть из себя эту сраную затяжку. На пол изо рта стала капать кровь. Тогда я действительно испугался. Первой мыслью стало: у меня рак... из глаз текли слезы, а кашель все не прекращался. Я лег на пол и через слезную пелену, я увидел, как в коридоре стоит силуэт странной женщины.
- Мама, - прохрипел я...

Маланью в нашей деревне знали как первоклассную повитуху (повитуха - женщина, принимающая в деревнях роды). Почти все местные детишки с ее помощью на свет появились. До районной-то больницы несколько часов езды, пока доберешься - десять раз родить успеешь, а Маланьюшка тут, под боком, всегда помочь готовая. Детей своих у нее не было, Бог не дал, муж помер давно, вроде как ничего, кроме любимого ремесла у нее в жизни и не осталось. А дело свое она знала.

Случилась в нашей семье беда. Сестрица моя девятнадцатилетняя, Сонюшка, забеременела от женатого мужчины. "Нагуляла", - как тогда говорили. Мужик тот видный был, в деревне его уважали, да и в колхозе человек не последний. Семья у него к тому моменту немалая была: шестеро детишек подрастали. В общем, обрушился на нашу Соню народный гнев. Пальцем в нее в ту пору только ленивый, да глухой не тыкал. Жена того мужчины так и вовсе за волосы драть приходила. А она ничего, держалась. Да и что же тут поделаешь, полюбила, доверилась, а оно вон как вышло-то. Благо, батька с мамкой у нас добрые были, со двора не прогнали, жалели даже, поддерживали.

Вот пришла Сонюшке пора рожать. На дворе вечер поздний, темнотища, хоть глаз выколи, да и зима, вьюга свирепствует - в общем, о больнице и речи не шло. Пригласили Маланью. Та явилась быстро со всем своим оборудованием, всех нас из комнаты прогнала (хочу, мол, с роженицей одна остаться, чтобы вы тут не мешались!). Соня за стенкой кричит, надрывается, а мы все в горнице столпились. Ждем.

Глухой удар по твёрдой крышке
И шебуршение песка
Верёвка с биркой на лодыжке
И погребальная тоска,

Крамешный мрак сырой могилы
Но в морге был ты ещё жив,
И вскрытие тебя убило,
Из сердца на пол кровь пролив.

Бухой патологоанатом
От мёртвого не отличил,
И, плюнув в чрево от досады,
Сгрёб части в брюхо и зашил.

Я решила расстаться с жизнью. Меня никто не любил, я никому не нужна, друзьям все равно - есть я или нет. В общем, я решила расстаться с жизнью, теперь передо мной стал новый вопрос, как это сделать. Ну, однозначно, стрелять в себя я не стану, мозги повсюду чтоб собирали, да и оружия у меня нет. Вешаться страшно, тонуть - тоже. Резать вены - это детский лепет, к тому же откачать могут. Вариант был с огромной дозой снотворного, так и было решено. В аптеке купила таблеток самых эффективных, по мнению фармацевтов. Для полной эффективности исполнения моего плана, я снимаю комнату в отеле, сама иду в последний раз по магазинам... купила множество разной одежды. Придя в отель, попросила не приносить завтрак, только обед, затем поднялась в номер, включила музыку, пила мартини, мерила новые платья, затем выпила полную упаковку снотворного...
Так кружилась голова, и в ушах дикий шум... пытаюсь открыть глаза, но ничего не вижу, через 10 минут я стала разбирать шум... какие-то крики, лежу на чем-то твердом, точно не кровать, на ощупь как земля. Затем ко мне постепенно вернулось зрение, я поднялась. Я находилась, в какой-то, комнате или пещере, я заметила, что на мне из одежды один из последних нарядов и еще сумка, и в ней определенно что-то лежало... передо мной стоял трон из людских черепов и длинных рогов, обитый красным бархатом. Рядом с троном сидел черт, я была просто в шоке и не понимала что к чему, тут он заметил, что я пришла в себя.

Я будто бы в кошмарном сне,
В своей душевной глубине,
Наедине со сновидением
Блуждал, как будто привидение.

Бродил неведомо я где,
Ища себе в ночи ночлег
И разглядел какой-то свет,
Что на глазах оставил след.

И к свету начал приближаться,
Увидел дом перед собой.
Решил я на ночь здесь остаться,
А поутру идти домой.

- Поднимите руки, кто не сильно боится зрелища за поворотом, - сказал Никита.
Игорь, Александр, Семён и Максим подняли руки. Я немного подумала и тоже подняла. В принципе, это довольно неприятное зрелище, но для меня вполне терпимое.
- Отлично, тогда мы поведём остальных до двери, а они закроют глаза, в свою очередь.
Лёша тяжело вздохнул.
- Терпи, парень, - улыбнулся Никита.
Мы так и поступили. Анна стояла на своём, уперев руки в боки, но когда все устали её уговаривать и молча пошли без неё, тут же спохватилась.
- Дыхание лучше тоже задержите, - сказал Александр.

Мы шли вперёд, парни вели остальных. К счастью, мажор потрудился оставить за собой открытую нараспашку дверь, и оттуда сочился небольшой поток света, какого-то живого, очень сильно отличавшегося от света факелов. Мы прошли по крови, слава Богу, тела лежали немного левее и немного дороги было свободно, и вошли вовнутрь. Это был тот же каменный коридор, но сверху на нас падал какой-то неземной свет, еле протискиваясь в узкие щели потолка. Что это было, я не знала, но это было удивительное свечение. Я с удивлением задирала голову и любовалась удивительным явлением.

На этот раз, коридор был более широким, мы шли небольшой группкой вперёд.
- Куда этот делся...
- Хрен его знает.

Однажды в пушистый и искрящийся под фонарями зимний вечер встретились в общей компании парень и девушка, были они молодыми беззаботными студентами, весь вечер они резвились на улице, играя в догонялки по скользким тротуарам и, забрасывая друг друга снежками, а после стали встречаться уже вдвоем. Им казалось, что они уже достаточно взрослые и умные, однако, как-то так вышло, что девушка забеременела.

Парень авторитетно заявил, что «с этим надо что-то делать», но поддержать хоть в чем-то любимую, а тем более жениться желания не изъявил. У девушки же были очень строгие родители, поэтому она пришла в ужас от самой мысли о признании им в своем положении. Поэтому она поехала в тихую больничку на окраине города, а через полчаса вышла оттуда такой же, какой и была раньше, почти...

С этого дня она в самых неожиданных местах стала слышать серебряные колокольчики смеха и топот детских ножек. Иногда что-то мягкое льнуло к ее ногам, а когда она садилась на кресло, диван или просто прислонялась спиной к стене, за плечи или шею ее нежно обнимали детские ручонки, они тянулись к ней отовсюду: из подушек, стен и спинок мебели. Ночью, едва она закрывала глаза, теплые ладошки начинали гладить ее по лицу, перебирали волосы. Она просыпалась в поту от все еще звучавшего в голове тихого шепота: «Мама, мне страшно и холодно, забери меня отсюда!». А под боком у нее в это время что-то тихонько посапывало, свернувшись в теплый комочек.

Эту историю я услышала от хорошей приятельницы моей мамы. Мы часто бывали у нее, когда я приезжала в Россию на каникулы из Дюссельдорфa. Анастасия Александровна - очень приятная женщина, частенько рассказывала нам что-либо интересное, но то, что она поведала в последнюю нашу встречу, меня поразило.

Я знала, что у Анастасии Александровны когда-то погиб горячо любимый муж, я плохо его помнила, но мама рассказывала, что это был необыкновенно умный, интересный человек. Он был старше Анастасии Александровны почти на 17 лет. Слышала также, что какая-то необычная история любви была у них. И вот как-то вечером, когда разговор коснулся любви, я заметила в глазах этой старой женщины нечто такое, что заставило меня замолчать. А потом Анастасия Александровна рассказала мне то, что произошло с ней много лет назад. Я не спала всю ночь... А наутро записала ее рассказ почти дословно.

Ты, наверное, слышала о реинкарнациях? - спросила меня она. - Конечно, да, я уверена, ведь сейчас о чем только не пишут. А вот в наше время не только такого слова не было, но как-то само понятие «переселение души» не имело места. То, что происходило со мной, казалось окружающим легким сдвигом в моей психике. Родители - потомственные медики - мечтали о моей карьере врача. А меня тянуло в музыку. В музыкальную школу я бежала, как в дом родной. Мне было двенадцать, когда, однажды, возвращаясь вечером из школы, я внезапно почувствовала себя плохо. Мы жили тогда в Магадане.

Когда пройдут и боль и страх
Внутри меня проснется мрак
Он завладеет моим телом
Покроет кожу белым мелом
В душе хрупкой как стекло
Оставит он лишь зло

И я пойду, сжигая свет
Пытаясь отыскать ответ
"Зачем я совершила грех
Забрызгав кровью белый снег
Прервав цепь жизни на земле?"
За это мне гореть в огне

Было это очень давно, еще во время Великой Отечественной Войны. Моя бабушка, тогда молодая женщина, как и все, отправила мужа на войну, а сама осталась с двумя детьми коротать тяжелые, страшные дни. Жила она в Крыму, когда немцы подходили, нужно было бросать все и уходить, на поезде она побоялась, пошла с детьми пешком в Винницкую область. По дороге шли люди с тачками, с чемоданами, кто куда, все бежали.

Однажды в пути к бабушке подошла сербиянка и, глядя на нее, начала гадать что будет: "Проживешь ты долго, муж живым с войны вернется, еще троих детей родишь". Когда бабушка спросила: "Во сколько я умру?" - та ответила: "Похоронишь всех своих детей, тогда". Не поверив в услышанное, бабушка постаралась все забыть, как страшный сон.

Закончилась война, вернулся муж живым, родилось еще трое детишек, семья радовалась, жили хоть и бедно, но счастливо. Однажды бабушка села перешивать старые вещи и наткнулась на что-то твердое, увидев в воротнике своего пиджака пулю, подумала о том, что смерть была так близка, но, видимо, Ангел-хранитель спас ради маленьких детей.