Страшилка

Бывает ли счастлив человек? - именно такой вопрос я задавал сам себе последние 2 года.
Гуляя по ночному городу я встретил у магазина девушку, она стояла у дверей и держа тяжёлые сумки кому-то звонила.
Я подошёл к дверям магазина, чтобы войти и в этот момент девушка повернулась ко мне и спросила телефон позвонить.
Я не смог отказать и дал ей телефон.
Она позвонил своей подруге и сказала, что она приехала на поезде к ней в гости, а когда звонила в домофон, та ей не открывала.
Договорив, она вернула мне телефон и поблагодарила.
Я обратил на неё внимание, сказать, что она была красива - это ничего не сказать, она была как модель, сошедшая с обложки журнала.
Конечно же, она мне понравилась, и я решил с ней познакомиться.
Её звали Олеся, жила она в одном провинциальном городе под Москвой.
А сейчас она решила навестить подругу, которая перебралась жить в Анапу.
Я разговорился с ней, узнал, что она занимается творчеством, пишет картины.
А в свободное время увлекается вокалом.

Очнулась я от того, что меня ударили по лицу.
- Эй, долго спать будешь?
Справа сидела Кира с связанным ртом...
- Я. Я... Я пошла в огород, дедушка меня послал и увидела человека...
Страшного, он меня заставил идти за мной. Я держа в руках картошку и помидоры пошла за ним...
- Что же тебя не учили, что за незнакомцами идти нельзя?
- У вас какой-то голос странный...
- Дааа? - хриплым голосом сказала тварь...
- Это был не совсем человек... - Сказала Кира через тряпку...
Я улыбнулась и сказала:
- Блин, даже тряпка не помогла...

Джек Доусон вел свой "Додж" в направлении небольшого рыбацкого поселка, находящегося на самом берегу океана, недалеко от Дублина. Джек недавно получил письмо и текст завещания в нотариальной конторе столицы Ирландии.
"Мой внук, если ты читаешь это письмо, значит меня уже нет в живых. Я оставляю тебе в наследство мой домик в рыбацком поселке. Именно тебе, а не твоим родителям и сестре.
Почему я так поступил? Узнаешь у местного трактирщика. Заведение называется "Приют у Билла". Билл и есть тот самый трактирщик. Он то и расскажет тебе все подробности. О письме родным не сообщай, как и о моей смерти. Скажи, что решил один развеяться, отдохнуть от столицы. Хотя, они и не будут спрашивать. Они же год назад отчалили за океан, в Нью-Йорк. И, Джек, большая просьба: в доме оставь все, как есть. И ни в коем случае не открывай бабушкину комнату (на ней висит замок). Ни при каких обстоятельствах не открывай. Иначе может случиться нечто, из рамок вон выходящее.
Твой дед Арчибальд Доусон. 21 июня 2016 года.
P.S. Нотариус тебе передаст копию завещания. Оригинал хранится у того же Билла. Поверь, так было надо сделать".

"Хмм... неплохая картина" - низким голосом сказал мужчина лет 45-ти в достаточно дорогом костюме. Молодая девушка,
стоящая рядом, улыбнулась. Он все больше вглядывался в картину и через несколько секунд, не отрывая взгляда, спросил
девушку: "Мы часто с женой ходим в галерею, однако, мне не помнится, чтобы она тут была. Скажите, когда ее доставили в музей". Она с улыбкой ответила: "Ее доставили позавчера от некого коллекционера. Я не особо в курсе дела и думаю, для обычного гида необязательно вмешиваться в финансовые вопросы". Мужчина заверил, что зря она так говорит и что информация - ключ к успеху. А в конце привел в пример себя, мол он - достаточно успешный и состоятельный гражданин.
Сам он - заместитель одной шишки в министерстве, чем любил похвалиться. Молодой девушке нечего было ответить и она лишь периодически поддакивала. Такой ханжа вызывал у нее лишь отвращение, но она встречала довольно много таких личностей и, можно сказать, у нее был иммунитет и опыт общения с такими людьми. "Олеся, вы довольно молодая и у вас все впереди. Не думаю, что вам стоит высказывать свое мнение. Некоторые не так поймут" - сказал мужчина и удалился. "Такта у такой значимой персоны не должно быть" - усмехнулась Олеся. Но это не важно.

Галлюцинации, преследовавшие её на протяжении всего пребывания в доме, не могли не беспокоить тускнеющий во всеобъемлющей тьме разум. Кто знает, может быть то, что написано в той тетради, тоже выдумка её собственного мозга, который мог крайне болезненно воспринять что-нибудь ещё и включить некий защитный механизм?
Вполне вероятно смириться с тем, что фантазия имеет возможность воплотиться в жизнь, отдаляя сознание от реального мира, но как же быть с выдумкой внутри выдумки, получается какой-то абсурд, способный свести с ума кого угодно. И Джейн это пугало сильнее, чем что-либо, произошедшее с ней раньше. Она снова взяла дневник и пролистала его. Всё на месте: и отпечаток окровавленной ладони, и след мотылька, и нелестное мнение о хозяине поместья, и другие зачеркнутые записи. То, что она держит в руке, настоящее, как и то, что там написано, сомневаться в этом теперь нет смысла, если не предполагать, что произведенное только что действие не было выполнено по-настоящему, но Джейн предпочла от этого воздержаться.

Зашел чинуша в дом к себе
А на стене висит картина
Спросил жену он в тот же миг
Ты на хрена ее купила

Она ответила ему
По нраву мне мазня такая
И отвечу почему
Она мне сердцу дорогая

Это же великий мастер
Написал ее давно
Наверно стоит миллионы
Но нам это все равно

В одном городе существовала одна странная гостиница. Находилась она далеко от центрального района. Из окон номеров можно было каждое утро наблюдать, как солнце встаёт и пробивается сквозь шторы; каждый день можно было наблюдать, как редко проезжала какая-нибудь машина, а трамвай весело стучал по рельсам. Но каждый вечер здесь наступала какая-то мёртвая тишина, и всё живое, казалось, стремилось поскорее покинуть это мрачное место. Лишь изредка можно было увидеть, как мимо окон того отеля проходят люди, выходящие из трамвая и спешащие в те старые дома, которые находились недалеко от отеля. Иногда можно было увидеть бегущую по своим делам собаку, а иногда где-то вдалеке был слышен звук пожарной сирены или же салюта.
Гостиница наша не имеет названия. Оно, разумеется, не играет главной роли. Она существовала уже на протяжении лет двадцати. В ней было восемь этажей. На каждом двадцать комнат. Персонал там всегда был добрый и отзывчивый. Но в последнее время гостиница эта приобрtла дурную славу. Обычно там всегда было тихо и гости не жаловались. Но вскоре начали происходить странные вещи. Люди стали жаловаться, что в коридоре иногда слышно, как кто-то бегает по коридорам и будто плачет. Это часто не давало уснуть, и люди стали обращаться к персоналу. Однако, те недоумевали. Говорили, что начальник, бывало, засиживался до поздней ночи в кабинете, но все сомневались, что это он мешал собственным гостям отдыхать.

Возвращаясь домой, мой путь проходил через лесную чащу. Мне казалось, что я уже выучил тропу, которая ведет в мой город. Но сейчас мне представился совсем иной лес. Деревья были выше, солнечный свет не проникал сквозь шумящую листву. Казалось, будто вот-вот пойдет дождь. И я не ошибся.
Через некоторое время я услышал гром, а затем шум дождя. Я никогда не знал, что ливень может быть настолько сильным. Тем временем я все продолжал блуждать по лесу, так и не находя нужную мне дорогу. Пройдя через заросшие кусты, я увидел огромный темный силуэт какого-то сооружения. Когда молния мелькнула перед глазами, то она осветила огромный замок в готичном стиле. Не раздумывая, я поспешил к нему, дабы укрыться от этой ненастной погоды.
Постучавшись в дверь, мне так никто и не открыл. Это не удивительно, ведь замок был большим, и шум проливного дождя глушил звуки моего стука. Я попробовал было открыть эту дверь, как она с легкостью сама мне поддалась. Будто сам замок давал мне приглашение войти, от чего я, собственно, не отказался.

- Что, Миа, все еще думаешь, что ты выиграла спор? - насмехалась Шарлотта над упрямой девчонкой.
- Нет, но я выиграю спор и тогда... - прокричала обиженная, но где-то в душе непобедимая Миа.
На удивление Миа делает большие достижения в изобразительном искусстве. Писала она натюрморт, а когда ей грустно писала его в серых тонах, еще пастораль, карикатуру, сюжетно-тематическую картину.
Сама девочка была симпатичной: брюнетка, маленький и в то же время миленький носик, карие бездонные глаза, в которых можно утонуть посмотрев в них, как в озере, только озеро это колдовское, посмотрев в него тебе будет мало... Захочется еще и еще...
Сестра ее Шарлотта - непоседливая девчонка, но старше Мии на шесть лет и так как же выглядит сама Лота? Сама девочка тоже привлекательная: тоже брюнетка, небольшой носик, но всегда хмурые брови, на редкость голубые глаза, в которых присутствует капелька злости, но так же как и сестра хорошо рисует, по ИЗО у нее гарантированная пять.

На первой картине был изображен деревенский домик. Краска на стенах облупилась. Дерево почернело. Окна покрылись пылью. Ставни покосились. На крыше зияла большая дыра. Штакетный забор, окружавший этот дом, находился в плачевном состоянии: палки торчали в разные стороны, где-то между ними зияли большие промежутки, а в некоторых местах забора и вовсе не было. Трава в полметра высотой расположилась по всему участку дома. Можно сделать вывод, что это строение давно заброшено. Но одна маленькая деталь не давала покоя. За одним из окон можно разглядеть стол. И на самом его краю лежала рука. Она держала трудно различимый предмет. Картина излучала таинственную тревогу. Но шла она не от старого дома, а от руки таинственного незнакомца или незнакомки. Смотря на нее, возникало желание отвернуться, закрыть глаза и выйти из комнаты, где висела картина.

На второй картине была изображена спальная комната. За окном можно увидеть траву и старый заборчик, из чего можно сделать вывод, что комната находится как раз в доме с первой картины. Спальня представляла собой маленькую одноместную деревянную кроватку, ютившуюся в правом углу комнаты. Была она неказистой: маленькие ножки, причем вместо одной была стопка книг, спинка кровати, похожая на ничем ни прикрытую доску с дырками, большими и маленькими, постельное белье, представлявшее собой рваную простыню и маленький мешок, служивший, по-видимому, подушкой.