Страшилка

Войско встало лагерем на расстоянии полета стрелы от крепостных стен Шамаханского царства. Хадра приказала выставить передовые отряды дозорных на случай внезапной ночной атаки.

В шатре царицы был созван военный совет. Хадра и ее военные советники обговаривали, как захватить царство быстро и с наименьшими потерями. Втягиваться в долговременную осаду ни Хадра, ни военачальники не желали.

Долгое осаждение крепости подрывает боевой дух воинства, численное войско в поле уязвимо перед врагом, а Шамаха — богатый город на важном торговом пути. Найдутся союзники, которые приведут с собой армии, раздробят и разобьют войско Хадры. Обладая силой Иблиса, Хадра несокрушима, но, при большой армии союзников, все же она уязвима.
Потому скорейший захват Шамахи был вопросом жизни и смерти.

Компания друзей, на уикенд, решили снять домик, дабы весело провести время, вдали от цивилизации. Семь подростков.

Машина проезжала мимо города и направлялась прямиком в лес. Ребята весело обсуждали предстоящие выходные. Наконец-то они все вместе собрались. Алекс сидел за рулем и улыбаясь смотрел в зеркало заднего вида, наблюдая за выходками ребят, сидящих сзади. Девид сидел на переднем сидении, рядом со своим лучшим другом, а на его коленях, примостилась Алиша, кокетливо шепча что-то на ухо своему бойфренду. Сзади, смеясь и толкаясь, баловались Митч с Сарой и Кирстин, а Бекс лишь закатывала глаза. Они все безумно милые, правда? Если не знать, что у каждого из них есть секрет. Маааленькая тайна.

Кирстин, улыбаясь, наблюдала за тем, как Девид и Алекс, пританцовывая и подпевая музыке из колонок, разжигают мангал. Девчонки: Алиша и Бекс - перешептывались и тихо хихикали. Митч сидел в телефоне, а Сара, рядом с Митчем, также как и Кирстин, наблюдала за происходящим.

Резкий звук включения света в комнате пронзил комнату. Из-за этого звука проснулись 7 человек, находящихся в комнате.
Кайо Судо: Ух... Что произошло...
Комната была освещена белым цветом. Сама комната была серого цвета. Чистого, яркого серого цвета.
Маргарита Бланкенхайм: Что? Почему... мы здесь...

Через минуту, все очнулись. На них были ошейники с цепями, которые вели к дверям с пилами.
В дверях были отверстия, откуда вели цепи.
Рилиан Люцифен д'Отриш: Боже, что мы тут делаем...
Галериан Марлон: Думаешь, я знаю?
Баника Кончита: Освободите меня! Я невиновна! Я ничего не сделала!
Сатериазис Веномания: Так мы тебе и поверили! Невинная овечка у нас тут...
Вдруг, они увидели камеру, которая наблюдала за ними.
Немезида Судоу: Кто-то наблюдает за нами.
Кайо Судо: Точно, надо выбираться отсюда!

Эта история произошла с одним мальчиком по имени Миша. Миша был самым непослушным мальчиком на свете. Мише говорили: кушай кашу, он не слушался и не ел кашу. Сказали не играй много телефон, он играл и не слушался.

Но один раз он совершил грех. Он со своими другом Сашей договорился кого-нибудь обокрасть. Ну вот когда они уже договорились, мимо них прошла женщина. Миша, осторожно подкравшись к женщине, взял ее сумочку и сбежал. Женщина кричала помогите, но никто не успел догнать Мишу. Саша же следил за всем и ждал Мишу там. Ну вот, они открыли сумку, достали кошелёк, а там было 10.000 рублей. Они поделили деньги, разошлись по домам, а сумку бросили там.

Уже ночь и Миша спит. Вдруг ему снится сон. Перед ним стоит человек и гильотина (раньше ею отрубали головы плохих людей). Но только гильотина не для отрезание головы, а для отрезания рук. И вот гильотина со всей силой опустилась вниз и отрезало все руки человеку. Человек просто визжал от боли.

Я очнулась в холодном помещении. Вокруг меня были лужи крови, смешанные с грязью и костьми. Кровь была свежая, это видно. А стены были выложены плиткой, которая, правда, уже почти скололась. Окон не было. Лишь небольшая дырочка в стене, но она была почти у потолка, а потолок, к слову, высокий. Метра 2, может и 3. Но больше всего меня угнетало то, что была абсолютная тишина. Никаких звуков. Я попробовала крикнуть, но у меня не получалось. Тут мне в голову пришла мысль: "А может это всё сон? Может я сплю? Проснусь - и ничего этого не будет!" Я щипнула себя. Было больно. У меня началась паника, я не знала, что это за здание, что за комната и самое главное - как мне отсюда выбраться. Как можно быстрее я начала искать дверь. Двери не было, был дверной проём. Узкий и маленький. Я с трудом там прошла. Передо мной был жуткий длинный коридор. По бокам были расположены двери. Видимо, этих комнат очень много. Для того, чтобы сделать первый шаг, мне понадобилось немало времени. Ведь не знаешь, что ждёт тебя дальше.

В преисподней у Сатаны восемь было дочерей.
Все как сталь крепки, умны, одна была другой сильней.
Всех любил их Сатана, души не чаял просто,
Но младшая милей была, годков шестнадцать росту.

В преисподней Сатана собрал своих любимиц:
За добро ведь есть цена. Цену он мерит ими.
Старшей дочери сказал: "Отныне ты Гордыня",
Та не прятала оскал - понравилось ей имя.

Ее натура волевая и крепче сотни грозных скал.
Ловко жизнями играя, вновь не пряча свой оскал.
Дочь вторая Зависть звется. Ремесло ей по душе.
И по свету та несется - работу начала уже.

Хочу рассказать историю, которую до сих пор вспоминаю с дрожью и чувством лёгкого ужаса, несмотря на то, что всё это происходило в одном из монастырей в Молдавии.

Случилось так, что несколько лет назад в середине весны я с родителями поехал к своим бабушке и дедушке, которые живут в городке чуть севернее от Кишинёва. И, так как делать там особо нечего, решили хоть съездить в экскурсию в один из известнейших монастырей Молдовы под названием Сахарна. Надо сказать, что было это ближе к Пасхе, а сама экскурсия подразумевала наше нахождение на ночной службе. Якобы человек во время неё очищается от всех грехов. Тогда я был человеком особо не верующим, поэтому ехал больше, как мне тогда казалось, поглядеть местные красоты. Но то, что я увидел на ночной службе, можно сказать, поменяло моё мировоззрение.

В общем, всё заключается в том, что люди, считающие, что сильно нагрешили за свою жизнь, обращаются к батюшке во время песнопений для того чтобы батюшка прочитал над ним молитву и если человек начнёт трястись и биться в конвульсиях, значит грехи за ним есть и немалые.

Глухой стук, раздавшийся из конфессионала после того, как из него вышла молодая девушка с влажным, но счастливым лицом, по обычаю пригласил следующего пройти к ожидающему внутри священнику. Исповедующийся вошел внутрь, тихо прикрыв за собой дверь. В отделанной резным деревом кабинке пахло духами и потом; было довольно душно и вошедший мужчина расстегнул ворот рубашки. Услышав шаркающий звук от соприкосновения колен прихожанина с полом кабинки, святой отец, в другой ее части, отгороженной стеной с небольшим решетчатым отверстием, откашлялся и окрестил безмолвную фигуру вялым движением кисти руки. Фигура последовала примеру и тоже очертила крест.

- Слушаю тебя, сын мой, представься, - устало и на выдохе произнес священник. Воскресная исповедь подходила к концу, он уже выслушал несколько десятков человек; почти всех из них он знал лично и очень хорошо - ведь это все паства его прихода. Смертных грехов отпускать не доводилось ни сегодня, ни за всю практику - все больше повседневные, бытовые грехи, которые отпускались уже автоматически и не задумываясь.

Семь смертных грехов,
Семь смертных деяний...
Творим мы их почти каждый день.
Любимых своих мы гневно бросаем,
Как будто их чувства - наша мишень.

Мы гордо отвергнем любовь и заботу,
Опустим всех близких, свой чин вверх подняв.
Поддавшись лени, отбросив работу,
Лежим на диване, бутылку обняв.

Что вы думаете о людях? Боитесь их, любите? Я ненавижу всё живое, что было когда-либо порождено. В том числе, и себя. Я не всегда был таким. Мне не приходилось делать это, у меня была настоящая жизнь. Без убийств, без крови... Вдали от всего этого.

Было шестое февраля, 1970 год. Страна только встала с колен, оклемалась, и ныне пыталась иметь хоть какую-то взаимосвязь с людьми. Я не скажу, что жилось тяжело. Я шёл домой, после длительной работы в архиве нашего "Городского сердца". Дорога моя лежала через лесополосу, а потом вдоль вечно - занятых машинами дорог. Погода была чудесная - в беззвучии зимы хлопья снежинок, едва преодолевая воздушный барьер, медленно падали с неба. У конца лесополосы я заметил пень. Присев, я достал сигаретку, и затянулся. Клубы дыма поднимались, и казалось, растворялись. Прекрасно. Моё меланхоличное состояние прервал какой-то глухой удар, будто, знаете, железным брусом ударили по дереву. Я оглянулся. В метрах десяти, возле дерева стоял какой-то мужчина. Я немного струхнул. Я встал и крикнул ему: "Мистер?". Ответа не последовало, и я уже насторожился. Хоть я человек готовый к чему угодно, тут даже меня передёрнуло. Мужчина стоял, абсолютно не двигаясь. Так мы простояли минут пять. Потом, мужчина ринулся ко мне, решительным шагом. Я не двигался и ожидал нападения.