Жизнь во сне

Мы живем в бараке, спим на соломе, на завтрак мы едим кусок хлеба и слабенький такой чай, на обед баланда какая-то, ужин отсутствует. Я постоянно чувствую голод, моя голова постоянно болит, я часто падаю в обмороки, нас бьют, бьют жестоко и беспощадно, многие умирают, но я держусь, я не знаю что произошло и как я тут оказалась, но перед смертью я хочу хотя бы увидеть маму с папой, но не знаю, получится ли... Я на грани... Недавно они убили женщину, с которой мы спали на одной кровати. Во время работы она попыталась сбежать (работали мы на поле), ее поймали и забили железными прутьями до смерти. Это было ужасно. Они били ее! Ее сложно было назвать человеком, кожа и кости, как, впрочем и любого из нас. Прутья разрывали ее кожу, оголяя кости, а нас заставляли смотреть. Мне было плохо, просто ужасно, я не могла ничего сделать, не могла помочь ей. Боже! За что это нам? Хай с остальными, война это их выбор, женщин не призывали, мне-то за что?.. Наш путь до барака проходил мимо крематория, прямо за ним рабочие жгли трупы убитых в газовых камерах, видать опять трубы испортили. По всему лагерю стоял запах жженого человеческого мяса. Кто-то из шеренги бросился на проволочный забор. Удар тока убил его мгновенно. Это здесь происходит каждый день. Смерть никогда не уходит отсюда, забирая людей сотнями. Может, это АД? Нет, это хуже ада.
Я понимала тогда немного по-немецки. Из того, что надзиратели говорили друг другу, я поняла, что в нашем бараке эпидемия какой-то болезни и нас надо убить. И вот они пришли. Они говорили, что мы идем в баню, я знала, что это последний путь... Мы пришли в помещение, которое действительно напоминало баню. Нас было очень много. Я стояла в углу. Рядом со мной стояла украинка с ребенком, лет семи наверно.
- Молитесь, - сказала я.
- Зачем?
- Это газовая камера...
Меня услышали еще несколько человек, тут же поднялся шепот и уже все знали, что сейчас умрут. Тишина. Мертвая тишина. Даже дети не плачут. Все встречают смерть стойко. Молча. С достоинством. Откуда-то из глубины, с противоположной стороны "бани", слышится: "Отче наш, иже еси на небесах"... Нестройно, слабыми голосами люди начинают молиться. Уже из всех углов слышится шепот этой молитвы.

Отче наш, иже еси на небесех!
Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое,
(Кто-то начал кашлять, женщины плакали)
Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли.
Хлеб наш насущный даждь нам днесь;
И остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должникам нашим,
(В этот момент плакали все, кто-то уже упал замертво)
И не введи нас во искушение,
Но избави нас от лукавого.
(Я изо всех сил старалась держаться и допеть, но кашель подкатил к горлу, я закашлялась и упала)
Ибо на то есь Сила, Воля и Царствие твое на Веки Вечные.
Аминь.
(Этих слов я уже не слышала)

Я проснулась в холодном поту и вскочила на кровати. "Дааа, приснится же такое, так отчетливо все помню"... По привычке я взяла телефон, который лежал тут же, на тумбочке. 11:30. Нормально, я всегда так встаю. Я смотрела на экран телефона и вспоминала свой страшный сон. Мой взгляд упал на дату. 27.08.2012, Понедельник. Бред. Я не могла спать целый год!!! Понедельник, родители должны быть на работе. Я зашла в их комнату. Спят. Бред! "Мама! Папа!". Вскочили. "Вы почему не на работе?", - спросила я.
- Как тебя зовут? - спросил папа.
- Папа, ты чего? (Мое лицо тогда, наверно, напоминало это: "О.о")
- Дочь! Ты вернулась!! - кричал папа и обнимал меня.

Родители рассказали, что весь прошлый год я говорила, что я Мария Горохова, что мне 28, что родилась я в СССР и что я военнопленная и понятия не имею, как оказалась в их семье. Меня водили к психологу, но тот разводил руками, говорил, что надо в дурку меня отправлять, якобы это раздвоение личности. Родители не хотели отправлять свою любимую дочь в психбольницу, поэтому держали дома, буйной-то я не была... Потом приехала моя любимая бабушка из деревни. Пообщалась со мной и сказала, что ее бабушку звали Мария Горохова и что погибла она в возрасте 28 лет в концлагере Освенцим. Вот так. Говорила, что надо ждать дату смерти моей прапрабабушки. В этот день родители на работу даже не пошли. И вот проснулась я снова Еленой Королевой. И до сих пор не могу понять, что это было. Я пытаюсь забыть это все и жить нормальной жизнью, но иногда мне снится та самая Мария Горохова, благодарит меня и предупреждает об опасностях.

Меня зовут Елена. Мне 17 лет.