Телевизор шипел и хрипел, изображения не было. Лина села в кровати, окно было распахнуто, холодный ночной воздух шевелил занавески. Луна светила ярко, ее свет освещал комнату.
Раздался шорох под окном, Лина насторожилась и спустила ноги на холодный пол.
Вдруг в окне показалась рука в черной перчатке, Лина подскочила, как ужаленная и забыла вмиг, что она ничего не боится.
Как взрывом в сознании возникло воспоминание. Девочкой, возвращаясь из школы, она увидела мужчину в кепке, скрывающей глаза и черных перчатках. Он зашел за ней в подъезд. Малышка побежала вверх по лестнице, человек пошел следом. Испугавшись, успела увидеть его оскал, глаз видно не было. Он схватил ее за руку, что-то начал говорить, в руке его была веревка. Девочка завизжала как могла громко, дверь в какую- то квартиру распахнулась, и выскочил мужчина. Маньяк бросил веревку и сбежал...
Это событие стерлось из ее памяти, зато теперь всплыло. Алина бросилась к двери, но та была заперта, открыть ее не было сил. Вдруг она почувствовала руки на своих плечах и тяжелое дыхание.
Раздался шорох под окном, Лина насторожилась и спустила ноги на холодный пол.
Вдруг в окне показалась рука в черной перчатке, Лина подскочила, как ужаленная и забыла вмиг, что она ничего не боится.
Как взрывом в сознании возникло воспоминание. Девочкой, возвращаясь из школы, она увидела мужчину в кепке, скрывающей глаза и черных перчатках. Он зашел за ней в подъезд. Малышка побежала вверх по лестнице, человек пошел следом. Испугавшись, успела увидеть его оскал, глаз видно не было. Он схватил ее за руку, что-то начал говорить, в руке его была веревка. Девочка завизжала как могла громко, дверь в какую- то квартиру распахнулась, и выскочил мужчина. Маньяк бросил веревку и сбежал...
Это событие стерлось из ее памяти, зато теперь всплыло. Алина бросилась к двери, но та была заперта, открыть ее не было сил. Вдруг она почувствовала руки на своих плечах и тяжелое дыхание.
Глаза его скрывала кепка, в руке веревка, которую вскоре девушка почувствовала на своей шее. Последнее, что она слышала, так это жуткий смех, потом все померкло...
Ночью мы наконец вернулись с банкета, еле выбрались, не хотели нас пускать, но меня не покидало чувство тревоги, и Наташа волновалась.
Подойдя к дому, мы почувствовали страх, мне показалось, что со второго этажа смотрит девочка с двумя косичками. Смотрит и улыбается. Когда мы вошли в дом, Наташа закричала, и мы бросились искать сына. Он сидел в комнате в кресле качалке, у него было странное лицо, и Игорек с кем-то разговаривал:
- Да, знаю, скоро мы будем вместе играть, знаю, она была плохая. Стелла, а я тоже умру?
Наташа кинулась к сыну, а я пошел вызывать скорую. В комнате у телефона стоял клоун.... ухмылялся, глядя на меня и поигрывая ножом...
Позже в доме никого не нашли, семья бесследно исчезла...
На полу в комнате лежала шкатулка, она была открыта...
Ночью мы наконец вернулись с банкета, еле выбрались, не хотели нас пускать, но меня не покидало чувство тревоги, и Наташа волновалась.
Подойдя к дому, мы почувствовали страх, мне показалось, что со второго этажа смотрит девочка с двумя косичками. Смотрит и улыбается. Когда мы вошли в дом, Наташа закричала, и мы бросились искать сына. Он сидел в комнате в кресле качалке, у него было странное лицо, и Игорек с кем-то разговаривал:
- Да, знаю, скоро мы будем вместе играть, знаю, она была плохая. Стелла, а я тоже умру?
Наташа кинулась к сыну, а я пошел вызывать скорую. В комнате у телефона стоял клоун.... ухмылялся, глядя на меня и поигрывая ножом...
Позже в доме никого не нашли, семья бесследно исчезла...
На полу в комнате лежала шкатулка, она была открыта...