Свет в конце тоннеля

Ну, я ж сказал. Всё как по сценарию, никто ещё пока за энное количество лет оригинальностью не отличился. Хотя нет, вру! Один был. Спросил у меня, верю ли я в дьявола. Ох уж эти сектанты, даже здесь от них покоя нет. Ещё и вопрос какой глупый! Как не верить-то, когда он твой работодатель.

- А это, дружище, что называется, жизнь загробная! – отвечаю я новоприбывшему, пропуская того в помещение и усаживаю в своё кресло.
- Рай? – с глазами, полными надежд и слёз, спрашивает меня этот бедолага.

Нет, ну вот почему именно меня назначили на эту должность? Я хоть и не благородных кровей, как эти забияки ангелы, но всё ж каждый раз сердце кровью обливается, глядя на этих несчастных. Кому ж захочется сообщать только что пережившему смерть человеку, что место, в дверь которого он постучал, и есть...

- Ад, приятель.

И вот сейчас моё самое нелюбимое! До него только доходит осознание, и всё! Истерика, слёзы, попытки сбежать... Но тут, конечно, дело плёвое, ты хоть динамитом эту дверь обложи, не откроется. Made in Hell, всё-таки. Потом вопросы типа «За что? Почему? Что я такого сделал?», потом «Я не хочу, отпустите, пожалуйста» и т.д. и т.п. В общем, знаем, плавали.

Да и если по-чесноку, я бы рад отпустить-то! Мне что, жалко, что ли? Только в рай-то его всё равно не возьмут, поздно каяться. Можно, конечно, через чистилище попробовать пройти, но там такая очередина, сам чёрт ногу сломает! И это, кстати, абсолютная правда, две недели на больничной койке наш Бальтазарыч провалялся, больше туда не суётся. Да и коррупция там, если честно, зверствует.

Можно ещё просто в пустоте остаться, но там на электричестве страшно экономят, ни зги не видно. А у нас светло, тепло! Хотя, согласен, последнее не совсем удачно сказано...

Во всяком случае, чего мыкаться. Место дают – бери! А то знаете, есть такие: ни в жизни своего места не находят, ни после неё. Да и ад адом люди ведь назвали. До этого он просто назывался... не рай. Хотя, да, согласен, креатива никакого. Просто у нас раньше брэнд-мейкера не было, но в одно время случился наплыв, и вот тогда нашлись оригиналы.

К тому же, у нас не так плохо. Те, кто по характеру трудоголики, вообще довольны даже. И пашут, и пашут, любо-дорого смотреть! Главное ж - приспособиться, привыкнуть, а там и дело пойдёт на лад. Авось, и начальник заметит, какую-нибудь должность присудит, может, даже путёвочку на землю выпишет.

Хотя много и таких, кто только и делает, что стонет да жалуется, мол, жарко, работаем без передыху, ни поесть, ни поспать. Но с такими начальник не церемонится. Котлы у нас, тьфу-тьфу-тьфу, работают пока исправно.

Ой. Про котлы это я, наверное, зря упомянул. А ну и чёрт с ним! Пусть знает. У нас, конечно, были смутьяны, которые даже бумажку там какую-то написали, мол, котлы - это средневековый век, а на дворе уже XXI и прочее. Но это всё бред сивой кобылы, я вам скажу! Ничто ещё так хорошо не подстёгивало, как звуки булькающего кипяточка. Пробовали масло какое-то время... Эффективно, конечно, но, кхм, дорого.

Ладно, заболтался я совсем. Тем более, что этот бедолага, я вижу, всё-таки со своим положением смирился. Вот и славно! Меньше нервы трепать будет. Я провожаю его до другой двери. Но перед уходом он у меня спрашивает:
- Скажите... над вашей дверью фонарик висел такой яркий, белый. Я на этот свет и шёл, думал, что это хорошо. Ну, типа, свет в конце тоннеля и всё такое, а оказалось...
- А ты, приятель, рыбу удильщика знаешь?
- Ну знаю и ч... А-а!
- Дошло, да? Это наш пиар-менеджер постарался. Сказал, что так быстрее будет и сто пудов сработает.

И не ошибся ведь. Работает безотказно!