За грехи перед Господом

Они мне раздробили костяшки на пальцах ног, специальными тисками. Я, стиснув зубы, терпел все это. После меня вздернули на дыбе, я терпел. Перебили мне голени ног. После вырвали ногти на пальцах рук, затем, мне полили голову кипятком. Но я упорно продолжал молчать. "Они еще ответят мне за все" - думал я - "Ой, как ответят". Они еще не знают, что их ждет. А ждет их пылающая дорога. Глупцы! Они думают, что действуют от имени Создателя. Гордыней они упоены. Гордыней. Вот такие идиоты, от имени Бога, призывали к Крестовым походам, а, попросту, к грабежам и разбою. Уничтожению Восточных земель. Святой Грааль им понадобился. И что, нашли они его? Ха, до сих пор ищут. Но наконечник Копья Судьбы, вроде бы, отыскали. И пытают они от бессилия своего, просто им не добиться от меня ложных признаний. И как они меня боятся. Пытают, а у самих поджилки трясутся, а считают себя вершителями судеб. Борцами с самим Дьяволом. Вон сколько женщин красивых сожгли, а остались одни, тьфу! Жабы. И эти святые инквизиторы смеют мне что-то предъявлять. Вон, их главный, напыщенный павлин. Жирный и гордый. Сколько мальчишек несовершеннолетних он травмировал морально? Ну вы поняли меня. А строит из себя этакого моралиста, законника. Прикрывается именем Спасителя, он еще смеет произносить его имя вслух!
О, начал что-то говорить. Сейчас послушаем и ответим что-нибудь. Я весь во внимании.
- Итак, Вы признаете себя виновным? В том, что изготавливали колдовские снадобья из крови невинных детей, похищенных в полнолуние? - начал мой обвинитель.
Боже, какая ересь. Какие дети, какое полнолуние. У него, наверное, маразм. Хотя нет, он, небось, объелся тех самых грибочков волшебных. Ладно, отвечу.
- Нет, не признаю! - я смотрю на него с усмешкой.
- А свидетели видели, как Вы купались в пруду, предварительно утопив там тринадцать юных дев - о, он продолжает нести чушь. Да, еще, какую чушь. Такую даже в пьяном угаре не придумать. И, еще каких-то свидетелей приплетает. Пусть покажет их для начала, а там мы посмотрим. Хотя, лучше ответить, а то, вон, покраснел с натуги, как помидор.
- Нет, не купался. И врут ваши свидетели! - я боюсь рассмеяться.
- Вы отвергаете показания свидетелей, присягнувших на Библии? - он покраснел от безысходности - Завтра Вас сожгут над корзиной с черным котом. А пепел развеют по ветру. Вам понятен приговор? - о, как он хочет поскорее уйти отсюда. Он боится меня.
Очень боится. У самого грехов больше, чем звезд на небе, а строит из себя... Нет, пока не буду торопиться, завтра, все завтра. Пока промолчу. Вон, уходит со своими шавками - монахами. Подождем утра...
Утром, меня, приговоренного к казни вывели на площадь, где был разложен огромный костер. Они не пожалели леса, а вон и корзина с котом. Точно, с черным. Меня ведут, закованного в цепи, к столбу. Привязывают, прямо, над самой корзиной. Кот тоже связан, орет, как ненормальный. Людишки собираются, именно, людишки, эти подлые лжесвидетели. Так, а вот и остальной народ. Но их силой заставили идти сюда, вытащили из теплых кроватей. А вот и мой обвинитель, о, и палач пожаловал, который подожжет этот весь хворост. Очень мило! Какая честь! Сам кардинал со своею свитой явился. Интересно ему, очень интересно. Ну-ну, что дальше будет?
- Итак, сын мой. Вы раскаиваетесь перед лицом Господа нашего, Иисуса Христа? - о, обвинитель начал свою заученную речь - Покайтесь и мы Вам отпустим все грехи.
- А последнее желание? - я с издевкой посмотрел в глаза прокурору.
- Конечно, сын мой - отвечает тот испуганным голосом.
- Я хочу, чтобы с меня сняли эту сорочку - говорю я на полном серьезе.
Двое подбегают ко мне и ловко сдирают одеяние. И тотчас... падают замертво. Мой мучитель дает знак палачу, но тот не спешит, он застыл. Хватается за глаза, из-под ладоней, по его лицу, течет кровь. Кот давно освободился и отбежал в сторону, сидит, наблюдая за происходящим.
Лжесвидетели корчатся в муках, на их телах проступают язвы, откуда сочится зловонный зеленоватый гной. Вот что бывает за лжесвидетельство. А мой мучитель, о, его самого некая сила приковала к столбу. Кардинал покидает площадь. Не так быстро! Из земли появляются щупальца и обхватывают его, вместе со свитой, разумеется. Помощники моего мучителя заорали от боли. И есть от чего: они истыканы множеством шипов по всему телу. Падают в агонии. Остальные люди уходят невредимыми, кроме тех стражников, которые насильно пригнали народ. Их доспехи сжимаются, раздавливая им грудные клетки и черепа. Мостовая, вокруг костра, залита кровью и завалена корчащимися в агонии телами. И финальный аккорд: я беру факел и подхожу к куче дров.
- Ты кто? - в ужасе спрашивает мой обвинитель.
- У меня много имен - я смотрю ему в глаза - Но ты знаешь меня под именем Всадник Апокалипсиса, он же, Жнец, он же Небытие, он же, Смерть, наконец. Мой конь Отчаяние и мой ворон Прах уже ждут меня. А тебя и твою свиту я отправляю туда, где вам и место. - заканчиваю говорить я и мой облик меняется.
На теле появляются доспехи Ангела Смерти, в руке, моя любимая коса. На поясе появляются два серпа. Я кидаю зажженный факел в кучу дров, огонь разгорается довольно быстро. Я слышу визг того, кто недавно мучил меня, того, на чьей совести множество загубленных жизней. Я ухмыляюсь. Сунув два пальца в рот, я со всей силы свищу. Раздается цокот копыт и на площади появляется Отчаяние, кот с мяуканьем подпрыгивает вверх, у него вырастают крылья, он полностью меняет облик, превращаясь в Праха, моего ворона. Птица садится мне на плечо, я вскакиваю на коня и он несет меня прочь с этой проклятой площади, видавшей множество несправедливых казней. Вот и все.