Ночь с 25 по 26

Александр продолжил курить как будто ничего и не было, а я непонимающе смотрел на него с минуту, пока не услышал голос санитара, который сообщил о том, что привезли труп.
Привезли мужчину, которого выловили в реке. Александр взялся за это, посоветовав мне не вылазить из общей комнаты, сеть в кресло, где он обычно сидел и, нацепив на меня свой свитер, ушел. Я немного не понял, но послушался.

Сижу в кресле. Грею руки о кружку с кофе, пытаясь не замечать сладковатого запаха от свитера. Посмотрел на часы, висевшие над входом в комнату.

Когда стукнуло 00:00 послышался скребущийся звук в дверью и женский голосом.
- Сашенька, ты там?
Я вжался в спинку кресла. Звук продолжились, а голос стал настойчивым.
Ближе к часу добавился жуткий топот, звук гремящей цепи, детский смех. Экран моего телефона потух. Не хотел включаться снова.

К двум часам свет в комнате начал мигать и погас. Из-под двери была видна тонкая полоска света. Но и она была ненадолго. В комнату потянулись костлявые руки. Эта хрень медленно тянулась в мою сторону. Руки все удлинялись и удлинялись, пока не остановились у кресла. После одного касания к нему они так быстро убрались назад, что я ничего не понял.

В три мимо двери как будто табун пронесся. Пару раз из-под двери в комнату заползали руки. Исчезали они так же как самые первые. Кто-то. Нет. Что-то заглядывало в комнату через дверную щель. Так происходило несколько раз. Потом это с громким топотом убегало. Приходило еще что-то и женским голосом, но уже другим, тоже спрашивало "Сашеньку".

Четыре часа. Все начинало стихать. Кто-то еще ходил с той стороны, но уже не так громко. В дверь кто-то стучал и снова спрашивал "Сашеньку". Слышались детские голоса.

Пять часов. Свет снова включился. Экран телефона загорелся. Я понял, что поседел.

В шесть часов в комнату вошел Александр. Выглядел он в тот момент как здоровый человек. Живой румянец горел на его щеках.
- Какой ты молодец. Все сделал правильно. Не то что предыд...
Я, не дослушав фразу, вырубился.

Проснулся где-то в час дня. Укрытый одеялом. На столике, который стоял по середине комнаты, стояла кружка с горячим чаем. В кресле напротив сидел Александр, как будто знал когда я проснусь. Уже такой же бледный и с подглазинами. Он мило улыбнулся.
- С добрым утром. Хмм. Даже днем. Ты так сладко спал, что я не хотел тебя будить.
После того как я окончательно проснулся, мой друг стал серьезным. Рассказал, что за чертовщина творилась этой ночь. Далее от его лица.

"Ну, ты понимаешь... Необычная это больничка, вот сюда и люди не хотят идти работать. А если и направляют, то стараются не работать в ночь с 25 по 26 число месяца. Да и я не человек. Кхм... Теперь не человек.
Лет 20 назад привезли к нам бабулька. Родственники ее привезли да и забыли.
Все побаивались к ней подходить. Она сидела у окна, высматривая своего сыночка, а я приходил в свободную от работы минутки и сидел рядом с ней. Болтали о том о сем.
Дежурил как-то я в ночь как раз с 25 по 26. Выбежал тогда из общей комнаты на звук падения чего-то о пол. Смотрю, несколько санитаров лежат на полу в лужах собственной крови, а с конца коридора ко мне идет та бабулька. С растрепанными седыми волосами и ночнушке. Думаю: "Надо бежать". Вот только ногами как будто в пол врос. С места не сдвинуться.
Бабулька в какие-то пару шагов преодолела расстояние. Взяла мою руку и говорит.
- Не бойся, сынок. За твою доброту будешь ты жить.
Посмотрела мне прямо глаза своими пустыми глазницами.
- Вечно.
Меня вырубило. Проснулся я уже в областной больничке спустя неделю. Менты сказали, что я единственный, кто выжил из персонала в ту ночь.
Провалялся в больнице еще неделю. Снова вышел на работу. Спустя какое-то время увидел ту чертовню, что здесь творится теперь. Понял, что меня эти существа не трогают и все, что связано со мной. Так же как и тех, кто крещенный и носит нательные кресты".

Следующие такие разы прошли намного легче. Я достал крестик, но свитер Александра я все равно надевал. Для уверенности.