Шут

Нужна была, да только припозднились. Дверь в квартиру была не заперта и мы беспрепятственно вошли к нему домой. Мне нисколечко не стыдно признаться, что я расстался с содержимым своего желудка, едва переступив через порог и увидев, что творится у него в комнате.

Его голова покоилась на полу, у входа в коридор, устремив взгляд подернутых пленкой глаз в сторону двери. Вокруг валялись куски его тела: палец, еще палец, кусок мяса с торчащим из него обломком кости... Кишечник был аккуратно размотан и развешан по комнате, как гирлянда на елке. И все стены покрыты десятками кровавых отпечатков ладоней.

Как выяснилось позже - все отпечатки принадлежали ему. Что бы ни сотворило с ним такое зверство, он был жив львиную долю всего процесса. Боролся. Пытался бороться, точнее.

Ну и все на этом. Дальше следствие было. Скоротечное весьма, что неудивительно. Парнишка на наркотиках сидел крепко. Списали все на разборку, попытались пробить контакты, да не вышло ничего. Очередной висяк и дело отправилось в архив. Всё. Забыли.

А вот я не забыл. Не смог просто. Спиться хотел, да не спился. Закончил учебу, на работу устроился в милицию. До следователя дослужился. Ну и поднял на свою голову из архива то дело.

По заключению выходило, что бедолагу не порезали на куски - порвали. Голыми руками, значит, взяли и разорвали на много неаппетитных кусочков. История ах, не правда ли? Но и это не все. Прилагался к вещдокам дневник. Кровью заляпанный, что мама не горюй. Большинство текста нечитаемо совершенно, а что читаемо - откровенный бред с определенного момента.

А момент этот - как познакомился он в баре с каким-то хмырем. Тип мутный, как парень описывал, странный какой-то, дерганый. Но разговорились они, пили, шутили. И вроде как типу этому парень так понравился, что он тому предложил, значит, вроде как шутом у него побыть.

Да-да, так и написано, мол веселый ты друг, а давай шутом ко мне. Ну тот по пьяни и согласился, о чем вскоре и пожалел. Тип, похоже, не простой оказался.

Дальше читал урывками, что разобрать смог. По всему выходит, что этот хмырь ему начал по ночам мерещиться в темных углах. И в кошмарах сниться. И все требовал веселить его. Приходилось веселить и успешно, до поры.

А вот последняя запись, вроде как датированная днем смерти, если заключение не врет и я правильно смог цифры разобрать. Шизофазия полнейшая с редкими проблесками смысла:

"... сломался. Испортился. Шутка не смешная. А тени-то, тени. И скребется, зараза, по потолку. Ну что ты пялишься на меня? Что смотришь? Убери тени! Убери! Убери! Убери! Откуда? Не стучись. Я тебе не открою. Сказал, голову мне оторвет и комнату украсит. Не смешная шутка. Не смешная. Шутка не смешная. Не врет. Сказал, я оценю. Больно. Больно, сволочь. Отстань! Убери тени! Убери! Сказал, пора. Сказал, бросай. Я брошу. Я в тебя брошу. Вот этой тетрадкой сейчас и брошу"...

И все. Не знаю я, может, конечно и разборка это была. Но только чтобы человека так порвать, это кем же надо быть? Да и знал я его достаточно неплохо. Ну да, травку он покуривал, а кто студентом не был? Но чтобы от травы такое мерещилось и здорового человека с катушек свело... Не верю.

Вот и сижу теперь, "висяки" старые в архиве просматриваю. Может, было что подобное еще. Страшно мне, но любопытство сильнее. Вдруг не один наш парень шутом у хмыря этого подрабатывал. И может не одно такое дело в архиве пылится.