Антропофаг

Через пятнадцать минут мужчины сидели за столом, разливая водку по рюмкам. Стол украшали бутерброды с красной икрой, соленые огурцы и нетронутая бутылка водки "Белочка". Уже через час все было съедено, а бутылка выпита. После такой соленой закуски, хотелось еще больше пить. Алексей потянулся открывать вторую бутылку.
- Лёх, хорош уже. Мы за час все сожрали и выпили, еще через час мы уже будем окончательно вдребадан. Если хочешь наливай себе, а я откажусь.
Алексей поднял красные от опьянения глаза на друга.
- Ты... не будешь? Давай, еще по-одной и отставим? Не забывай кто тебя из СИЗО вытащил. Сейчас бы сел в каталажку, да в камеру опущенных. Я бы тогда посмеялся. А сейчас ты сидишь в уютной квартире. Моей квартире. И отказываешься со мной пить. Так дело не пойдет. Пей! - Алексей протянул Мите бутылку и со стуком поставил на стол.
- Нет! Я не буду! Ты плохо меня услышал? Я благодарен тебе за мою свободу, но мой долг не заключается в распитие водки, да еще и в таком лошадином количестве. Мы выпили одну, этого достаточно. Прости, конечно, но я пойду. - Митя пододвинул бутылку, рука соскользнула и "Белочка" полетела на пол, разбившись вдребезги.

- Ээээ... За это тоже прости. Наверное, это судьба. - Митя развернулся и направился к выходу.
Алексей взглянул на разбитую бутылку. Слезы наполнили его глаза. Жажда мучала, а водка отлично бы с этим справилась, но теперь ее нет. Митя лишил его возможности отлично провести время и утолить мучавшую его жажду.

Лёша встал. Подошел к кухонной тумбе и, выхватив нож для разделки мяса, направился в коридор, где обувался Митя.
- Уже уходишь? Так скоро.
- Да, Лёх. Извини, конечно, но мне пора. Прости за бутылку, завтра новую куплю. - Проговорил Митя, даже не повернувшись в сторону Алексея.
- А мне не надо завтра. Ты заплатишь мне за эту бутылку сейчас. - Лёша замахнулся и нанес сильный удар в горло Мити. Нож с чавкающим звуком вошел в горячую плоть. Митя захрипел, хватаясь за горло. В его глазах читался испуг, неожиданность. Он смотрел на своего бывшего друга, не веря самому себе.
- Ах ты... сука... - прохрипел Митя и закрыл глаза.
Окровавленный нож выпал из рук Алексея. Оттащив тело друга в гостиную, он пошел на кухню.

"Допрыгался, ублюдок. Заартачился со мной пить, смотри, что теперь с тобой будет. А я считал тебя лучшим другом, несмотря на то, что ты подставлял меня несколько раз. Мне жаль деньги, которые я отдал за тебя в СИЗО. В конце концов, мне жаль тебя... выродок".

Схватив из кухонной тумбы тесак, Лёша направился "навестить своего старого друга". Тело Мити вольготно лежало на ламинате, истекая большой лужей крови.
- Ээй, заждался меня, дружочек?
- А я думал, ты уже убежал. Погоди, а куда бы ты убежал? Ты ведь труп! - Алексей расхохотался, не сдерживая слезы.
- Ну раз ты на месте. Хе-хе. Тогда продолжим наш прекрасный вечер...
Лёша замахнулся тесаком и стал наносить тяжелые удары по конечностям, отрубая их. Кровь забрызгала весь ламинат, потолок и стены. Не обращая внимания на брызги, летящие в лицо, Алексей улыбался и продолжал терзать труп.
- Слушай, дружок, а ты знал о таком виде казни, как четвертование? Нет? Позволь мне, рассказать... Четвертование - распространенный вид казни, в ходе, которого осужденного привязывают конечностями к лошадям и разрывают на четыре части, бывает и больше. Так вот, к чему я веду. Ты сейчас похож на жалкую жертву как раз-таки этого четвертования. Боже, как ты жалок, Митя, я тебя не узнаю...

Алексей отрубил голову Мити и отфутболил ее к стене. Голова инертно оттолкнулась от нее, продолжая сверлить Лёшу устрашающим взглядом. Алексей хмыкнул и отвернулся к оставшимся частям своего приятеля.
Словно сомнамбула, Алексей подхватил отрубленные конечности и потащил их на кухню. Бросил на пол, оставив в своих руках правую ногу Мити.

Адиозный запах охватывал всю квартиру, вероятно, такой смрад мог стоять и на лестничной площадке. По ламинату тянулись кровавые следы от Лёшиных тапочек. Лавируя стулья, Алексей подошел к разделочной доске, схватив ее. Положил ногу Мити и стал отрезать от нее куски плоти. Засунул один в рот. Медленно разжевывая и кривясь от отвращения, Лёша проглотил его.
- Фу! Мерзость! Какой человек, такое и мясо. Никакого толку от тебя, Митя, ни при жизни, ни при смерти! - Поморщась, Алексей сплюнул на лежащие на полу конечности.

Лёша встал, приблизился к газовой плите. Разжег спички и поставил сковороду на огонь, предварительно налив в нее подсолнечного масла. Нарезанные куски плоти бросил на раскаленную сковороду. Масло недовольно зашипело, бросая обжигающие брызги на Алексея.
Обжарив с двух сторон мясо, Лёша выложил его на тарелку с золотой каёмкой. И отправил один из аппетитных кусочков себе в рот.
- Так гораздо лучше! Только соли не хватает и довольно жесткое мясо. - Алексей приподнялся и потянулся за солонкой. Неожиданно в дверь постучали.

Лёша чертыхнулся, хлопнув по столу. Встал и направился в коридор открывать дверь. Не успев повернуть ключ в замочной скважине, дверь отлетела, сильно ударив Алексея по лбу, Лёша свалился на пол. Группа спецназа скрутила его руки за спиной, придавив его голову лицом к полу.

Спустя 7 дней

Из газеты "Комсомольская правда":
Буквально неделю назад был арестован и отправлен в следственный изолятор гражданин Алексей Кудинов 1975 года рождения. Из материалов следствия: Алексей Кудинов арестован по статье 105 часть вторая УК РФ (убийство совершенное с особой жестокостью). Об осужденном заявили соседи. Сначала они слышали ужасные крики и вопли, через час отвратительный запах запекшейся плоти проник и в квартиры жильцов дома. Соседи решили, что произошло убийство и набрали номер, вызвав наряд полиции. Следователи утверждают, что Кудинов убил, жестоко расчленив, а затем съел труп гражданина Дмитрия Ланкина, приятеля Алексея Кудинова. Сейчас ведется следствие, но сотрудники полиции прогнозируют, что менее чем 10 лет в колонии строгого режима Алексей Кудинов не получит.
Со слов самого подсудимого:
"Ничего личного. Он преступил порог нашей дружбы, отказавшись выпить со мной. К тому же, разбил последнюю бутылку водки. В ней я видел свое спасение. Он поплатился. Я думаю, сейчас он это осознал. В доме практически не было еды, мне пришлось это сделать. Мне пришлось съесть его. Ничего хорошего связанного с ним я не помню. Слезы обиды душили меня всю жизнь. Жалкий ублюдок.
Я - антропофаг! Людоед, если хотите. Заяц не может быть антропофагом, ведь только человек способен на такое зверство. Я искренне раскаиваюсь и приму свою участь".

Корреспондент газеты "Комсомольская правда"
Александр Шевцов.